И жили они долго и счастливо...

Проект Искажение

Двадцать два


Мне четырнадцать.

Я влюблена в мальчика из соседнего подъезда, мечтаю о принце и играть принцессу на школьном спектакле. Но принцессой выбирают не меня, а Милу из дома напротив. У неё красивые золотые волосы, синие-синие глаза, светлая кожа и манеры аристократки. И я – девочка-пацанка, волосы каштановыми тугими косами с космами по плечам, глаза нахальные, рыжие, нос облупленный, кожа то сгоревшая, то загоревшая.

У неё ноготочки ухоженные, розовым лаком покрытые.

У меня то обломанные, то обгрызенные.

Она в платьицах, юбочках, все с оборочками, в кружевах. А у меня штаны да джинсы.

Но я всё равно мечтаю играть принцессу.

А Мила смеётся, что мечтает играть разбойницу.

Разбойницу играю я.

Лук в моих руках поёт, ликует. Тетива дрожит, когда я накладываю на неё стрелу и пускаю её в воздух. Десять из десяти.

Мальчишки смеются.

Смеются взрослые.

Мне четырнадцать, я влюблена и счастлива.


Мне шестнадцать.

Мальчик из соседнего подъезда забыт, сыграть принцессу я не мечтаю. Из моих наушников всё чаще звучит металл и рок. Мне смешно перелистывать странички своих старых дневников, но я заботливо складываю их в пластик и запаиваю. Это сейчас мне смешно. Это сейчас я не понимаю их ценности.

Мама говорит, лет через десять, глядя на то, какой путь я прошла, мне будет смешно тоже, и весело, и горестно, и гордо. За себя гордо.

Не знаю. Узнаю. Проверю.

Мила округляет возмущенно глаза, глядя на мои спиленные ногти. Ни одной заусеницы, ноготки ухоженные, пальчики ухоженные. Но ни лака, ни геля, ни страз. В другой раз. Или может быть, у кого-то ещё. Вот как у Милы.

У неё платья стали строже, длина чуть больше. А взгляд кошачий, с поволокой, дурной взгляд.

Когда никто не видит и не слышит, Мила ругается, пьёт кофе, чашку за чашкой, и тянется за сигаретой в портсигаре отца. Но не дотягивается, ухоженная ладонь с аккуратным маникюром и первым золотым колечком падает до него. Сигареты пахнут. Ей нельзя. Мила может пахнуть только эксклюзивными духами. Эксклюзивными, как и она сама.

Мила мечтает о тяжёлом мотоцикле, косухе и сапогах на платформе. А вместо этого у неё сумочка, в которой лишь телефон, платочек, да визитка. Маленькое чёрное платье. Строгая нитка жемчуга…

Я мечтаю прыгнуть с парашютом и о рафтинге по крутой реке. Папа закатывает глаза и выкатывает мне в ответ длинный перечень того, какую подготовку я должна пройти. Мама смеётся:

- Она вся в тебя.

- Но я же не настолько!

- Нет, дорогой, настолько.

Теперь закатываю глаза я. Двадцать пять лет брака, а, по-моему, они влюблены так же, как в первый день.

Снова смотрю на список.

Та-а-ак. Ну, норматив на золото я сдам. Плавание? … ух. Ненавижу воду. Придётся подтянуть.

Мне шестнадцать. Я полна планов, надежд, ожиданий и счастлива.


Мне восемнадцать.

На столе груды учебной литературы.

Покусывая губы, я хожу по комнате, считая маршрут. Если я сдам экзамены на отлично, то мы отправимся в поход. Но! Только в том случае, если маршрут этого похода я проложу сама.

Да-а-а. Родители умеют подложить свинью.

Я пыхчу, бурчу и хожу по комнате.

Шесть экзаменов из восьми на «отлично» сданы.

Я знаю точно, ещё два… и мы отправляемся в поход. Ещё два.

Я не боюсь за экзамены, я занималась, не пропускала занятия, дополнительно проходила курсы и повышала собственный запас знаний. И за своё «отлично» я не переживаю, оно почти у меня в кармане, собственно. Главное не нахамить экзаменатору, а я, несмотря на лук на стене, девочка приличная. Возможно.

Очень возможно.

Так… если мы выдвинемся отсюда… а потом вот отсюда…

И потом…

Я останавливаюсь на полушаге, подпрыгиваю от удовольствия и кидаюсь к компьютеру.

Знаю! Я точно знаю! Куда! Как! И вообще!

Завтра я потрясу экзаменационную комиссию, вывалив на них тонну информации. И совершенно нахальным образом воспользуюсь их знаниями, чтобы скорректировать свой маршрут.

Завтра я буду с аппетитом поедать лимонный пирог мамы, рассказывая, как я! Как они! А потом!

Завтра вечером радостной припрыжкой я буду бежать на тренировку.

Сегодня я вся в учёбе. Сегодня мне надо ещё три вот этих странички пролистать, обязательно проверить по карте…

И ещё! А ещё! А потом…

Мне восемнадцать. Я знаю точно, у меня всё ещё впереди, но не боюсь своего завтра. У меня за спиной поддержка семьи, я люблю, любима и счастлива.


Мне двадцать два.

Тетива уже не поёт, она хищно дрожит, когда стрела срывается с полёт. Я провожаю её потухшим взглядом.

Попадание…

Взрыв.

Я завожу руку назад в колчан и вытаскиваю стрелу... Под пальцами ещё две. Три выстрела, и буду менять положение. Ещё три выстрела…

Зрение меня подводит. Я голодна. Держусь на чистой воде… и надежде на то, что вот тот маленький магазинчик, который я зачищаю, будет если не сокровищем, то хотя бы … не ловушкой.

Мне бы горсточку крупы…

Желудок крутит. Голодные спазмы сводят меня с ума.

У меня нет вчера. Нет сегодня. Возможно, не будет завтра.

Я не хотела быть охотницей на демонов. Я мечтала играть принцессу! … А вместо этого живу в аду. Самодельная взрывчатка на стрелах. Одно попадание в голову, одной тварью меньше. Их там ещё две…

Выстрел!

… Одна…

Желудок снова скрутило мучительными спазмами. Я вдохнула и выдохнула. Нашарила фляжку на поясе и сделала глоток.

… Хочешь есть, попей водички…

Водичка – это хорошо. Водичка чистая. Из источника. Зверья там около источника не было, к сожалению, а то у меня была бы куда более вкусная еда…

Мне бы горсточку крупы…

У меня есть маленький огородик, он разбит прямо в доме. Но до урожая ещё пара месяцев. Столько на воде я не проживу.

Ещё одна стрела.

Взрыв…

Удача?

Теперь мне надо спуститься…

Желудок крутит. Руки слабеют. Верный лук словно поёт мне колыбельную песню, а я падаю, падаю, падаю…


…Этот спящий зомби встретился небольшой команде, когда они почти покинули квартал. Девушка. Лет двадцати, возможно чуть старше, возможно младше.

Ещё красивая, несмотря на то, что умерла она не один день как. Металлическая стрела упавшей вывески пробила её сердце насквозь.

Она не охотилась, хотя твари вот уже год как не спали и двигались, двигались, двигались в поисках еды. Она просто спала, обнимая длинный лук.

Команда переглянулась.

Они должны были идти дальше. Их ждали в условной точке. И до неё ещё было идти и идти!

Но эта девушка…

На то, чтобы соорудить походный крематорий, много времени не ушло. Спящая так и не проснулась, хотя еда была так близко и так аппетитно пахла. Она спала…

Ей было вечно двадцать два…


12.07.2019

Комментарии

Copyright (c) Шалюкова Олеся Сергеевна. 2013 - 2023