Фэндом: InuYasha

Персонажи: Кагомэ Хигураши/Сещемару, Инуяша/Кике, остальные фоном на месте

Рейтинг: R (будет снижен)

Жанры: Романтика, Фэнтези, POV

Размер: миди

Статус: закончено, на правке

Описание:

Она попала в другой мир, в котором никто не был ей рад. Она не может найти в нем ничего хорошего, и даже полукровка, который постоянно рядом - только отвращает Кагомэ от этой эпохи и от дела, которым она занимается.

Но случается то, чего она не предполагала. Случается то, что заставляет ее новыми глазами взглянуть на эпоху, где она оказалась и с новыми силами ввязаться в войну демонов. Она - влюбляется.

Посвящение: Все права Румико Такахаши, и угораздило же ее создать мир, в который возвращаюсь даже без особого на то желания О,О

Примечание:

Медленно, неспешно, в ритме тягучего меда и под свет полной алой луны, демон и человек сближаются, но они - слишком разные. И смогут ли они понять друг друга - если уже сейчас между ними дистанция больше века?

P.S. Дистанция больше века - звучала рефреном в голове, но тем не менее, стартовой точкой фанфика стало совсем другое.

---

Часть 1.

В его глазах, в его словах - полно презрения. Словно он чаша, и ее стенки переполнены презрением как драгоценным вином. Каждая его капля должна меня больно ранить, но... этого не происходит.

Я Кагомэ Хигураши. Несколько недель назад мне не повезло попасть в эпоху, отстающую от моего родного мира на несколько столетий. Мне чуждо здесь всё: обычаи, люди, язык и окружающие. Демоны.

В современном Токио, с мобильными телефонами, компьютерами, ноутбуками, скоростными сетями и суперскоростными поездами - демонов не существует. А здесь есть. Причем я сама стала своеобразным желанным призом для них.

Впрочем, началось все с другого. Началось все с Шикон но Тамаго. Камня душ. Чертова камня, который искалечил мою судьбу и мою душу.

Он хранился в моем теле.

Потому что мико, которая жила в этой эпохе, которая сделала истребление демонов - делом своей жизни, не нашла ничего лучше как умереть с этим камнем. А я якобы реинкарнация этой самой жрицы.

Я не... нет, я отдаю себе отчет, что мир гораздо шире, чем я могла себе когда-то представить. Когда на тебя вылетает какая-то огромная тварь, с костяным телом и несколькими парами рук - это очень быстро вправляет мозги.

А уж если рядом постоянно, день и ночь, находится парень с белыми волосами и собачьими ушами, хорошо хоть хвоста нет!, тут не хочешь, не хочешь, а внять придется.

Наверное, если бы я была другой - я бы в него влюбилась с первого взгляда.

Его зовут Инуяша.

Янтарь его глаз, серебро волос. Светлая кожа и ярко-алое хаори. Он напоминает огонь. Такой же несдержанный, такой же обжигающий, такой же ненавистный. Я ненавижу огонь. С того дня, как упала в колодец, спасаясь от огня пожара...

Да, пожар успешно потушили и не считая сорванных печатей и того, что у меня теперь в этом мире есть долг, ничего особенно плохого не случилось. Но... Я ненавижу Инуяшу.

Я ненавижу его презрительный взгляд. Я ненавижу, когда он цедит хладнокровно слова, на меня не глядя. Я ненавижу то, что он считает себя лучшим. Прекрасным. Восхитительным. Он не считает плохим то, что он полудемон, ведь это позволило ему быть вместе с Кикё.

Да. Эта женщина - вторая причина, из-за которой я ненавижу эту эпоху. Она - моя изначальная, она та, что начала всю эту историю с камнем. Одному вскружила голову, другого спасла и отказалась с ним быть вместе. В общем, роковая женщина. В результате, сдохла сама, заточила Инуяшу, обрекла меня на ад.

Который как начался, так до сих пор и не заканчивается.

Повторяется снова и снова. Снова и снова...

Я спускаюсь по кругам ада все ниже и ниже, и каждый новый круг страшнее предыдущего.

В этом мире нет ни одного светлого пятна.

Даже мои новые знакомые, которых я мечтала бы назвать друзьями, они... нет, совсем не омерзительны. Они хорошие ребята, но они окутаны черной пеленой, пеленой одиночества и злобы.

Хоши-сама, Мироку-сама. Он монах. Странствующий монах, который не пропускает мимо ни одной юбки. Его язык - как помело, он все время что-то мелет. А на дне его глаз - безумство. Его тело двигается, его душа пытается расправить крылья и взлететь, а на самом деле он мертвый. Он уже приготовился к смерти и нашел место для своей могилы. Это страшно.

Санго-чан потеряла всю свою семью. Потеряла при чудовищных обстоятельствах. И она сражается с демонами с упорством камикадзе. Она не боится умереть - она уже так же как и Мироку-сама мертва. Она не замечает ран. И когда она раскручивает над головой свой страшный бумеранг, мне страшно за нее. Бумеранг ранит и ее, оставляет чудовищные синяки на ее ладонях, давно покрытых кровавыми мозолями.

Кирара - пушистое создание, очаровательная малышка в своем "скрытом" виде, и пугающий монстр, когда перевоплощается. Она вроде бы и с нами. Но она также окружена черной пеленой, черным огнем, который вспыхивает каждый раз, когда речь заходит о камне душ.

Очаровательный малыш Шиппо единственный, кто хоть немного согревает мою душу. Эти глаза, этот пушистый хвост, эта ясная улыбка. Радость от тех закусок, которые я приношу из дома.

Но он как ребенок. Маленький, мало что понимающий.

Я не знаю, что его держит рядом с нашей компанией, да, впрочем, и не хочу знать.

Он - один из тех немногих, кто не окутан черным огнем.

А по яркости огня, на первом месте - Нараку. Тот самый тип, которому не досталась Кике, и он решил устроить кровавую баню. Устроил. Баня продолжается до сих пор...

Вовлекая в этот круговорот все новых и новых людей и демонов.

Вторая по черноте - Кике. Я не знаю, за что ее любит Инуяша. Наверное, есть за что. Когда он смотрит на нее, в его взгляде нежность. И его глаза превращаются в два расплавленных озера теплоты.

Я видела их вместе дважды. Просто объятие, касания даже не губ - сплетения пальцев. Они вместе... и их черный огонь тоже сливается воедино.

У них одно желание на двоих - убить Нараку.

Кике считает, что после этого она сможет умереть. Исчезнет то, что подпитывает ее ненависть.

А Инуяша считает, что камень душ, оставшийся после убийства Нараку у меня, позволит ему вернуть Кике к жизни окончательно.

Мне, если честно, плевать. Но глядя на то, сколько боли, сколько грязи приносит камень в этот мир, я думаю только о том, что предпочла, чтобы он исчез. Навсегда.

И больше никогда не появился.

Я не чувствую угрызений совести из-за того, что расколола когда-то этот камень на мелкие осколки. Я спасала ребенка, и его жизнь по любому гораздо дороже, чем какая-то магическая дребедень.

Я не жалею о том, что спасла его тогда и сделала бы это еще раз, даже зная, какие круги ада мне придется пройти.

Я не жалею о том, что я единственная кто видит эти осколки и кто может их очистить. Я понимаю, что это необходимо сделать.

Я даже не ненавижу Нараку. Отчасти я его понимаю, и даже... мне его жалко.

Эта жалость льется из меня белым светом, отчего Нараку даже боится со мной встретиться и раз за разом подсылается своих слуг.

С этими тоже своя история.

Кого-то мы убиваем быстро. Кому-то удается уйти. Кто-то оказывается совсем даже не пособником Нараку, но их мы тоже убиваем. По несчастливой случайности у этих жертв - есть осколки камня. А без убийства его почти нельзя получить.

Как постепенно стало понятно - можно. Например, с помощью моего лука. Или с помощью клыков Кирары. А потом я догадалась таскать с собой хирургический скальпель, и многое стало проще. По крайней мере, мы перестали убивать случайных жертв - марионеток, созданных рукой Нараку.

Впрочем, это было ДО. До той встречи, которая заставила меня другими глазами взглянуть на мир Эдо.

Глазами девушки, нашедшей в нем смысл.

Виноват во всем был Инуяша.

Какая-то безумная блоха сообщила о том, что почивший в бозе батюшка Инуяши оставил ему меч в заповедном месте. И естественно, Инуяша туда поперся. И естественно, я должна была его сопровождать, как на привязи.

Место, куда мы попали, было страшным. Огромная долина, полная костей и скелетов. Камень, в котором торчали два меча, был ровно между двух открытых челюстей. И около камня уже стоял ... человек?

Нет. Демон.

Узкое лицо. Янтарные глаза. Короткая челка, падающая на глаза и длинные волосы, ниже пояса. Светлое серебро, струящееся вдоль белоснежного кимоно с алой отделкой. Белоснежный мех.

И... полосы. Странные полосы на лице, на лбу и вокруг глаз. Совершенная мужская красота.

И только глядя на этого не парня - мужчину, я поняла, что значит презрение. Янтарные глаза незнакомца были ледяными. И презрение, легкими мазками затронувшее этот лед, было поистине сногсшибательными.

Выдернув один меч из камня, мужчина убрал его в ножны и прошел к выходу. Инуяша, всегда кидающийся в бой, если только ему казалось, что кто-то на него посмотрел не так!, в этот раз не тронулся с места. Только спина закаменела.

Мужчина прошел мимо, не удостоив полукровку даже взглядом. А я, глядя на чистейшую, полыхающую искристым серебром его ауру, поняла, что рядом с этим незнакомым демоном я могла бы отдохнуть хотя бы пару мгновений, но это было невозможно.

Второй раз мы встретились позднее, когда Инуяша сошел с ума, и был близок к тому, чтобы стать окончательно полным демоном, только безумным. Я не знаю, был ли Сещемару (да, я узнала его имя!) там случайно или он специально прибыл, но он появился.

У него был исключительно потрясающий способ привести брата в чувство. Он ударил Инуяшу. Он ударил его так, что мой "не друг"-полукровка пролетел несколько метров и врезался в дерево. Дерево - завалилось.

На меня...

Я не знаю, почему Сещемару решил, что я достойна его внимания, но за мгновение до того, как ветви должны были обрушиться вниз, чтобы навсегда закрыть собой девушку по имени Кагомэ, меня окутал серебристый мех. И затем я уже стояла совсем в другом месте.

За его спиной.

Когда из алого безумного взгляда, проглянул привычный янтарь, Сещемару ушел, бросив на прощание всего несколько презрительных слов.

Инуяша смертельно побледнел. И... на этом всё закончилось.

Он не сказал ни слова. Он не огрызнулся. Он не попытался как-то себя защитить. Он молчал. Только из уголка губ бежала кровь.

... Потом пришли дожди. Мы постоянно мокли и мерзли. И одним паршивым осенним днем я поняла, что заболела окончательно.

Если бы рядом были Мироку и Санго, мы бы продолжили путь вперед. Но ... они остались в небольшой деревеньке, в которой лютовали демоны. Мы же с Инуяшей продолжили движение за осколком камням, который я ощутила недалеко от той же деревни. Друзья должны были справиться сами, а мы спешили вперед.

Но я заболевшая спутала все планы. Инуяше, не желающему со мной возиться, пришло в голову остановиться в маленькой гостинице, встретившейся нам на пути.

На гостиницу опустилась темная ночь.

На небе не было видно и звезд, ни луны.

- Новолуние, - шепнула я отчего-то пересохшими губами.

Инуяша поморщился, пообещал найти помощь, вышел из комнаты и исчез.

Я слышала слабый скрип половиц. Слышала шум ветра за окном.

Но я не слышала приближающихся шагов. И отчетливо понимала, что никто не придет мне на помощь. Инуяша - не придет.

Хотелось пить, по телу то и дело проходила мерзкая дрожь, мне было очень холодно.

Но я даже не могла встать, чтобы накрыться или найти глоток воды. Я просто металась по кровати, покрываясь то и дело холодным потом, и была слабее котенка.

Я не слышала шагов. Не слышала ни одного звука. Но в моей комнате появился этот мужчина.

Наверное, я уснула и вижу сон.

А может быть, я брежу.

Совершенное тело не портили даже уродливые черные шрамы, вспухающие на его теле. Яд. Яд какого-то демона.

Я знала к этому моменту, что Сещемару один из сильнейших демонов этого периода. Знала, что отравить его мог только тот, чью силу увеличили осколки камня душ.

Видела черные ленты, которые опутывали мужчину с головы до ног.

И я хотела помочь. Ему. Именно ему.

Только ему одному.

Моя рука дрожала, когда я протянула ее. Но пересохшие губы, пересохшее, болезненно ноющее горло не позволяли мне выдавить ни слова.

Демон подошел сам. Чуть наклонился. И аристократичные пальцы с длинными когтями легли на пылающее горло.

Даже если он хочет меня убить, я не возражаю.

От ледяных пальцев по горлу скользил холод. Этот холод забирался в мое тело, разгоняя хмарь и температурный жар. Этот холод понижал мою температуру, давая возможность согреться. Этот холод туманил мой рассудок, заставляя желать большего.

Слишком много шрамов. Чтобы вылечить их все, мне нужно было прикоснуться к мужчине теснее. Гораздо теснее, чем сейчас.

Я хотела насладиться его телом. И это желание было совершенно ненормальным. Словно чужим. Но вместе с тем таким естественным, что я не смогла ему противиться.

Сещемару вздрогнул, когда я обняла его за плечи.

Наверное, он бы отбросил меня в сторону, если бы под его взглядом не начали сбегать уродливые шрамы с его собственной кожи.

И он не тронулся с места.

Я ощущала запах, терпкий запах чистой кожи и крови. Я слышала, как ровно бьется его сердце. Под моими пальцами исчезали мерзкие рубцы. И кожа становилась снова гладкой. И черная тьма, окутывающая его, ранящая меня, исчезала, снова выпуская на свободу чистый белоснежный столб его света.

Света истинного аристократа демонов, а не подделки и не полукровки.

Я не хотела его отпускать. Я хотела бы цепляться вечно за его плечи. Я хотела вжиматься в его тело, насладиться каждой его клеточкой, но... мои руки разжались, давая ему свободу.

Ресницы, ставшие невыразимо тяжелыми, опустились.

И словно в волшебном сне, я еще ощутила, как холодные пальцы скользнули по моей щеке, едва уловимо, почти не касаясь, скользнули по губам. И все пропало. Я спала...

А на следующее утро, когда я пришла в себя настолько, что могла продолжать путешествие, я нашла Инуяшу в огромном зале, закутанном в паутину, подобно мухе. А центральный двор, куда мы так и не дошли - был усеян кровавыми кусками демонского тела...

---

Часть 2.

Взгляд Инуяши... Сложно описать, как он смотрел. Он точно знал, что я не могла этого сделать. Что я не могла справиться с тем демоном, который пленил самого полукровку. Он видел, в каком состоянии я оставалась, когда он ушел. Он знал, что я металась в бреду по кровати и не могла видеть ничего. Не должна была!

Но ведь могла же.

Оставался шанс. Не самый впечатляющий, но я могла случайно заметить.

Только Инуяша не мог у меня ничего спросить.

Я же человеческая девка, недостойная. И полукровка промолчал.

Я могла сказать, что ночью здесь были оба: и Нараку, я узнала "запах" собранной им половины камня, и Сещемару-сан. Но... Я промолчала.

Я не могла сказать Инуяше, что видела его брата, прижималась к нему, лечила его и мечтала о большем, гораздо большем.

Я не могла сказать "напарнику" ни слова, потому что он не поверил бы ничему, что я сказала. И тогда взгляд Инуяши снова стал взглядом, переполненным презрения.

Мне даже не нужна была возможность читать мысли, чтобы понять, о чем именно он сейчас думает.

Презренная человеческая идиотка. Мало того, что заболела, так еще даже и сказать не может, кто здесь был.

Я не стала указывать ему на то, что не я ответственна за то, что он попал в ловушку.

Я миролюбиво промолчала.

Наверное, я слаба, раз не могу даже поучаствовать в нашинковке демонов на мелкие кусочки. И мои сильные стороны действительно ограничиваются только камнем душ, из-за которого я пришла сюда.

Но мне было абсолютно всё равно. Впервые, я вернула Инуяше взгляд, полный не сожаления о несбывшемся, не жалости, не непонимания, а льда и легкого презрения.

"Какой же ты защитник"? - словно мысленно говорила я. - "Сам чуть не сдох, и меня чуть не убили".

Та ночь вбила между нами еще один очень толстый клин.

А потом появился еще один клин, только живой. Кикё.

Она пришла к нам, когда мы расположились недалеко от замка, в котором прятался Нараку.

Окруженная светлым сиянием пожирателей душ, которые кормили ее, похищая чужие души. Не человек, не светлая мико, тварь, такая же как те, которых мы убивали. Тварь, даже более достойная смерти, чем те марионетки, с которыми не церемонился полукровка.

Взгляд Инуяши был ... томительным. Он смотрел на Кике словно на божество. Такую, восхитительную, такую нежную, такую милую...

Черный огонь вокруг нее разросся, закручивался спиралями. Я не могла даже сидеть рядом с ней и пятилась, осторожно, по чуть-чуть, отсаживаясь все дальше и дальше.

Мне казалось, что это как зараза - может передаться при контакте.

К моему искреннему удивлению, Мироку и Санго больше не относились к ней со словами "бедная, ей же так не повезло". Очень быстро и монах, и охотница "вспомнили" о каких-то неотложных делах и исчезли. Я не могла последовать их примеру, потому что мы были слишком близко к территории демонов, а защитить меня от большого количества демонов стрелы не могли.

Я была вынуждена остаться, в слабой надежде даже не на защиту, на острые глаза и нюх Инуяши.

Надо ли говорить, что он об этом даже не подумал?

Подхватив на руки свою Кикё, он исчез с ней в переплетении ветвей, а я осталась у костра одна, не считая разве что Кирары, раненой ядом демона. Мне было страшно. Страх ледяными искрами холодил мою душу. Мне нужно было какое-то занятие. Чем-то заняться, чтобы не сойти с ума. И я не нашла ничего лучше, как вспомнив о том, как я вылечила Сещемару, начать лечить нашу демоническую киску.

Серебристый свет лился из-под моих ладоней, разгоняя яд из крови Кирары. И спустя почти полчаса, она спокойно уснула. Больше не дергались ее лапки, не обнажались клыки, грудь вздымалась медленно, но уверенно.

А я… слишком поздно поняла, что случилось, что я натворила.

Но вначале костер погас от порыва штормового ветра. Этот же ветер мазнул меня по лицу, оставляя тонкий порез.

А потом Кагура опустилась на поляну напротив меня.

- Знакомые люди, - снисходительно сообщила она, поигрывая веером. - К сожалению, Нараку велел привести тебя живой и нетронутой. Но я буду ждать, когда он прикажет убить тебя. Ты столько раз нам мешалась, что это будет, пожалуй, даже занимательно.

Голова закружилась. Поднеся пальцы к щеке, я смахнула алые капли на землю. Но в темноте я не видела их, я видела только несколько комочков тьмы. Кагура меня отравила. Вот почему она зацепила меня ветром.

И сейчас...

Тошнота накрыла с головой. Тело отчаянно сопротивлялось происходящему.

Я даже смогла добраться до своих стрел, но сила не отозвалась. Все мои способности уходили на то, чтобы не дать яду убить меня.

Глаза закатились. И перед тем как потерять сознание, я еще видела взгляд Кагуры. Торжествующий.

В ее руке что-то было, но что именно я уже рассмотреть не смогла.

...Я просыпалась долго, то и дело пытаясь вынырнуть из омута боли и тошноты. Под веками то и дело вспыхивали ярко-золотые искры. Тело болело. И далеко, словно в другом от меня мире я слышала отчаянные крики. Хриплый сорванный голос был почти не похож на голос Кагуры, но я узнала его... сама не знаю почему.

А еще я знала, что происходит. Словно была одновременно в двух местах. Здесь, в этой темной клетушке, с темными прутьями, поглощающими свет. Но света здесь не было. Была лишь бесконечность пустоты...

А там была Кагура. Стоящая у столба, хрипло кричащая под ударами кнута, полосующего ее спину.

Нараку сам не бил. Он сидел на огромном троне в темном зале, разглядывая что-то в маленьком зеркале, которое держала маленькая девочка с серебряными глазами.

Оглядевшись по сторонам, я подлетела к стенам, выглянула наружу, а потом наконец-то осознала, что случилось.

Это моё тело - лежало там, под клеткой. А моя душа - летала вокруг, разглядывая всё и вся. И никто меня не видел! А моё тело... Осознание пришло резкой вспышкой молнии. Моё тело умирало. И ни Нараку, ни одно из его созданий не могло меня вылечить, потому что Кагура выбрала исключительный яд.

Ее не интересовали планы Нараку, она хотела моей и только моей смерти. Не знаю уж, чем я ей так не угодила. Чем-то... Но теперь ее ждала бездна боли, а меня смерть.

Неужели я вот так и умру? Не смогу больше вернуться домой? И эти осколки... Если не будет меня, Нараку найдет способ собрать камень души. Нет, я не считала себя спасительницей мира. Мои мысли были гораздо практичнее.

Если Нараку соберет камень душ, прошлое здесь в этом мире изменится. И возможно я никогда не появлюсь на свет. Мое будущее, из которого я пришла - тоже изменится. А этого допускать было нельзя.

Бросив взгляд на свое тело, я решилась. Надо попробовать выбраться из этого места и найти помощь. Если я смогу долететь до бабушки Каэде, она, знающая травы, подскажет мне, где и что мне искать. Потом я найду Шиппо. С талантами этого малыша, он может попробовать эти травы донести до меня. Не сам лично, а с помощью своих игрушек.

Главное, чтобы продержалось моё тело.

Слетев вниз, я положила ладонь на собственный лоб и вторую - напротив сердца. И пожелала вогнать в тело еще кусочек собственной души, яркий серебристый свет, в силах которого было сопротивляться яду.

Наплыв тошноты стал ещё сильнее, боль острее. Было жарко, конечности плавились. Я ощущала свинцово тяжелые руки, нестерпимо скручивающую боль в животе.

Больно.

Больно!

Но это лишь знак того, что я пока жива. Что пока у меня еще есть время. И этим временем надо воспользоваться с толком.

---

Часть 3.

Надо было догадаться сразу, что ничего не получится. Мир вокруг был все тот же, чуждый, темный, развивающийся по своим законам, и естественно она далеко не улетела...

Я успешно добралась до какой-то границы. Граница была невидимой, ни цветом, ни запахом, ни еще чем от окружающего мира не отличалось, но по лбу я получила очень даже весомо. Самое обидное, тело лежало где-то там, я щеголяла в эфирном теле, и на лбу этого самого эфирного тела появилась шишка.

Следующие несколько часов я потратила на облет границы. И выяснила сразу несколько вещей, каждое из которых было само по себе ценно. Но вот с учетом моего положения что все вместе, что по отдельности они были абсолютно бессмысленны. Во-первых, я нашла стоянку, на которой ни-ко-го не было. Ни Санго, ни Мироку, ни Кирары, что естественно, ни Шиппо, ни уж тем более Инуяши.

Чтобы восстановить события, которые случились за время моего вынужденного отсутствия, мне не потребовалось много времени. Вернувшийся Инуяша не нашел ни меня, ни Кирару. Кошка, верно, придя в себя, умчалась на помощь к своей хозяйке. А полукровка решил, что я обиженная вернулась домой. Обиделась, я по его мыслям на то что он предпочел Кике!

Уверенность в собственной неотразимости существовала в Инуяше одновременно со всем остальным. То есть да, он считал человеческую девушку из будущего по умолчанию ниже себя и совершенно определенно хуже Кике, что не мешало ему по тому же умолчанию считать, что я в него влюблена. После не найденной стоянки и друзей стало понятно, что рассчитывать попросту не на кого.

А собственные силы таяли.

Я совершила еще один облет границы, в надежде обнаружить дыру, затем еще один. Каждый раз "поводок", держащий мое тело и душу связанными, укорачивался. И, в конце концов, бесплотным духом я отправилась бродить по коридорам огромного замка Нараку, совершая попутно все новые и новые открытия.

Кагура осталась в живых, хотя и была брошена в жалком состоянии на грязные циновки в душной каморке. Выхаживать ее взялся мальчик, невыразимо похожий на Санго с именем Кохаку. Также звали брата охотницы. В затылке мальчишки переливался оскверненный злом осколок.

Следующее открытие было интереснее. В огромном зале, полном самого разнообразного оружия, маленькая девочка с выщербленными зубами чистила клинок. А на стене, как раз над ее макушкой, переливался белоснежным светом клинок, который не сразу, но все же я смогла узнать. Тенсейга. Меч Сещемару-сана.

Очень важно, но увы - поделиться своими знаниями было не с кем.

Еще одно открытие – я сделала в дальней комнате замка, где был Нараку.

Столб черного света, бьющий из его тела, был не просто огромен - чудовищно большой. А в его сердце, в сети из черных лент, висел крупный осколок камня душ.

Новый зал, и...

Нить натянулась еще сильнее. Запас расстояния закончился.

Клинок в зале притягивал меня все сильнее. Манил, зазывал, притягивал, словно бабочку на огонь. И немного поспорив с собой, я все же вернулась туда, разглядывая стальной клинок, буквально умоляющий ее прикоснуться.

Сопротивлялась я недолго. Нить между слабеющим телом и душой становилась короче, отмеряя последние минуты жизни.

И в конце концов, спросив себя, что я теряю, я коснулась сияющей ауры меча.

Ничего не произошло, и я даже успела обозвать себя трусихой. Но затем перед моим лицом распахнулся узкий серп провала в никуда, и с удивленным вскриком, я поняла, что проваливаюсь в него.

Попробовав зацепиться за края серпа, я только поранила пальцы, и с вскриком рухнула в эту бескрайнюю и голодную бездну.

...В себя я пришла мгновенно, правда, совсем в другом месте, в другом виде, чем обычно, и не в той компании, в которой провела последние часы своей жизни.

Я смотрела в удивленные янтарные глаза.

Мысль о том, что раз это предсмертный бред, то можно все - была настолько занимательной и привлекательной, что она я даже не стала сопротивляться своему желанию. Раз я все равно умираю, то почему бы и не коснуться этих длинных волос?

Мне казалось, что они будут не такими как у меня самой жесткими, а будут мягкими. И мне так хотелось ощутить в ладони их мягкость...

Я не дотянулась. Когтистая ладонь с длинными ухоженными когтями сжалась на моем запястье гораздо раньше.

- С этого места подробно и очень быстро.

Голос раскатился по телу, словно талантливейший скрипач взмахнул смычком, и скрипка отозвалась каскадом лучшей в мире мелодии. Так и я, так мое тело отозвалось на этот голос каждой клеточкой.

Кажется, я что-то говорила, объясняла, рассказывала. Я не помнила. Я не отдавала себе в происходящем отчета. Весь мир заполнили янтарные глаза, в которых зрачок сужался до узкой вертикальной щели безумно раздраженного демона.

Я была уверена только в том, что не просила о помощи, поэтому дальнейшее стало для меня полной неожиданностью.

Он не отпустил. Наоборот.

Он. Прижал. Меня. К. Себе.

А его ярость свободно текла сквозь мое тело. Не черный, янтарный столб огня. Я была одновременно здесь и не здесь, я плавилась в этом огне, я тонула в этой неохватной реке, что текла сквозь мое тело.

Больно! Больно!

Тело отозвалась раскаленными иглами боли.

Тело манило обратно.

А душа умоляла не разжимать рук, прижаться крепче, еще крепче. Мне как никогда хотелось быть еще ближе, не к человеку – к демону. Мне хотелось быть с ним до последнего конца. Я хотела, чтобы он был последним воспоминанием моей глупой жизни…

Я отдавала себе отчет, что причина этого гнева, этой ярости совсем не я. Все дело было, скорее всего, в том мече, что я видела в замке Нараку. Мужчины очень ревностно относятся к своим игрушкам, а демоны к мечам особенно. Достаточно было вспомнить Инуяшу, чуть не зарубившего Мироку, когда тот впервые потянулся, чтобы рассмотреть поближе интересный меч. Понадобилось три "сидеть" и контрольный сверху, чтобы Инуяша немного успокоился. Видимо для чистокровных демонов вопрос мечей стоит еще более остро.

Мысли помогали мне отстраниться от происходящего, удержаться в этой реке, задержаться. Но… Все было бесполезно.

Моя судьба была предрешена.

Удержать глаза открытыми было все сложнее.

Я закрыла их всего на мгновение, но в тот же миг я осознала, что падаю. Глаза распахнулись сами собой. Яркое солнце ударило по глазам. Несколько хрустальных слез сорвались со щек, прочертили соленые дорожки.

Меня ждало бесконечное скольжение вниз - с огромного облака или... Меха? Мы летели на чем-то белом, пушистом. Сейчас там летел Сещемару, окутанный янтарем искристой ярости, а я падала! Падала вниз - к темному провалу земли, уже распахнувшему свою пасть в ожидании. А потом был удар. Не очень сильный, по сравнению с тем, какая боль уже притаилась в моем теле, которое я вновь ощутила.

Боль вгрызалась в мое тело длинными ядовитыми клыками, обвивала удушающими кольцами, туманила рассудок. Но почему-то мне казалось очень важным открыть глаза, обязательно.

Слипшиеся ресницы не раскрывались. А мне надо было! Обязательно!

Но сил не было. Сил не было, чтобы раскрыть губы, чтобы позвать, чтобы оторвать от циновки хотя бы палец…

И тогда чудовищным усилием воли я вытолкнула себя из тела, чтобы увидеть, как...

…Из розовеющего края неба диск солнца поднялся больше чем на половину, озаряя весь мир теплым сиянием.

Как из-за темного леса к замку мчится белоснежное облако.

Как полыхает алым щит, укрывающий замок и отшвыривает в сторону шустрое облако, и то распадается на клочки.

Как возникший из ниоткуда огромный зверь вцепился в щит, и тот, затрещав поддался!...

Больше я ничего не видела. Закрыв глаза, я снова падала в пустоту, только эта пустота была больше не человеческая. От этой пустоты не пахло силой, не пахло жизнью.

В этой пустоте я видела лишь полыхающие тьмой осколки, красивую женщину в доспехах, убивающую демонов. И демонов, раз за разом восстанавливающихся и снова, и снова, и снова нападающих на женщину. Оглянувшись на меня, женщина покачала головой:

- Тебе здесь не место, еще не пришло время!

И ударом рукояти вытолкнула меня в темно-серую хмарь, где были знакомые голоса, запах трав и постукивание посуды.

Иногда слышался тихий голос, зовущий меня из пустоты и хмари, но я не в силах была вырваться из этой вязкой хмари, удерживающей меня в этой пустоте, и подняться туда, к свету, боли и голосам.

А потом однажды все стихло. Исчезли голоса, исчезли запахи и ощущения присутствия бабушки Каэде, друзей и Инуяши. Вместо них в домике был кто-то еще. И вновь показалось, что обязательно надо открыть глаза, потому что только так, а не иначе, у меня получится увидеть...

В тело возвращаться душа не хотела. Там была боль, а в этой серой хмари боли не было. Душа не боялась, но я так устала.

Но все же открыть глаза очень нужно было!

И тогда подумав о том, что хуже уже не будет, я решилась и все же нырнула в свое тело. От накатившей разом боли, хотелось закричать, отчаянно, срывая от ужаса голос. Но еще хуже было, когда вернулась чувствительность.

Жар, во всем теле царил жар. Он плясал в каждой клеточке, словно меня поджаривали на медленном огне.

И холод. В одном-единственном месте, у меня на лбу.

Боль каскадом поднималась от пяток, ощутивших мягкость футона, и выше - к коленках, бедрам, животу, болезненно ноющему, к груди, переполненной ощущением сдавленности.

Дышать было тяжело, я никак не могла сделать хотя бы вдох.

Болела шея, и в горле слышался не прекращающийся сип. Губы пересохли. И среди всего воплощения физических мук единственным светлым пятном была рука на моем лбу. Холодная, и от которой по телу словно прыгали искорки.

Глаза открыть было сложно, но нужно! Очень нужно, чтобы увидеть.

Вначале была щелочка, сквозь которую я увидела только темноту. Ночь. Вот почему больше не было звуков. Но тогда?

Глаза распахнулись во всю ширь. Мужчина, стоящий около кровати, на которой я лежала, одобрительно кивнул, отступил и растаял в темноте, так же беззвучно, как и появился. А я, прижимая слабую ладонь к щеке, которую мимолетно погладило пушистым мехом, не знала то ли ей смеяться от счастья, то ли плакать от боли и облегчения.

Я жива! А значит, у нас еще есть возможность опередить Нараку. Значит, у меня есть шанс спасти мир демона, в которого... я, кажется, влюбилась...

---

Часть 4.

...И понеслось, и полетело, и покатилось. Нараку, его прихвостни и марионетки. Я тренировалась до стертых в кровь пальцев, но с каждой неделей, с каждым днем стреляла все лучше и лучше. Теперь моя стрела, окутанная частичкой святой силы, разрушала порождения Нараку не хуже чем Тессайга Инуяши!

Путешествие обещало не затянуться и очень быстро прийти к концу. Пока было не очень ясно насколько успешному, но...

...Костер то вспыхивал, лаская огненными язычками подсовываемые поленья, то замирал у углей трогательным котенком.

На поляне собрались несколько человек и парочка тварей, составляющих друг другу достойную пару.

Санго, сидящая под боком у Кирары, полировала свой бумеранг. Рядом с ней в раскатанном спальнике спали двое детей, которых забрали из логова Нараку. Мальчика звали Кохаку, и он действительно был братом Санго. Нараку управлял им с помощью осколка камня душ. Чтобы его спасти понадобились объединенные усилия бабушки Каеде и огромного великана, ведающего травами, который спас мою жизнь. Ну и, естественно, к этому приложила руки и я, потому что была единственной, кто мог что-то сделать с оскверненным камнем души.

Извлеченный осколок соединился почти с половиной камня на моей груди. Вторая половина камня, чуть больше, пожалуй, была у Нараку

Кохаку, пришедший в себя, присоединился к нашему путешествию. А маленькую девочку Рин Санго решила отвести в деревню охотников, где из нее вырастят не охотника, а лекаря-травника. Кохаку, поглядывающий на девочку с каким-то даже умилением, полностью взял на себя ее охрану.

В стороне от Санго с детьми сидел Мироку. Опираясь спиной на ствол высокого дерева, он слушал разговоры с прикрытыми глазами.

Напротив него сидели Инуяша и Кике. Мы с Шиппо сидели ближе к Санго и на максимальном удалении от полукровки с его мико.

- Осталось всего два осколка, - заговорила я с трудом, продолжая прерванную тему. - И оба осколка принадлежат предводителю волчьей стаи. Коге. Осколки у него в ногах. Благодаря им он развивает потрясающую скорость. А еще его не удалось поймать прихвостням Нараку. Так что, нам надо в этот раз не только его опередить, но еще и каким-то образом поймать Когу.

- Волчье отродье, - сквозь зубы процедил Инуяша.

- Вы знакомы, Инуяша? - спросила негромко Санго.

- Да. Так что нам не придется за ним бегать. Как только мы окажемся на его территории - он придет сам.

- Он сильный? - поинтересовался Мироку.

- Он не слабее меня, - с неохотой сообщил полукровка. - Так что это будет не так уж и просто.

- Ладно, у нас есть запечатывающие стрелы Кагоме-чан, - бодро предложила Санго. - Она его обездвижет, мы его подержим. Она найдет осколки, вырежет их. Затем на Кираре она под охраной Инуяши и хоши-сама отправится в безопасное место, а я, Шиппо и Кике-сан прикроют ее отход. После этого нам останется только позаботиться о Нараку.

- Убить его, - дополнил Инуяша с кровожадным оскалом.

С ним спорить никто не стал, также как и отвергать план Санго. Разве только что у меня были дурные предчувствия. Но уже давно мою интуицию не слушали даже друзья, предпочитая слова Кике, которая была хоть и мертвой, но все же "мико".

Вначале я обижалась, пробовала что-то говорить, доказывать свою правоту. Но, вот странность, моя правота никого не интересовала. Ни в тот раз, когда мы были около замка Нараку и за нами смотрели внимательные взгляды нескольких десятков демонов, ни в этот раз. Меня все равно никто не послушает. Мое мнение все равно никому не интересно, так смысл расстраиваться? Чтобы потом я не могла выстрелить в нужный момент?

Нет. Не хочу больше плакать!

Я должна быть сильной. Я должна сделать все, чтобы сохранить этот мир. Я должна сделать все, чтобы этот кошмар закончился. И пусть лучше я больше никогда не увижу Сещемару, но моя любовь закончится до того, как все зайдет слишком далеко. До того, как я скажу лишнее. До того, как я отдам ему не только мое сердце, но и любовь прорастет корнями в моей душе…

Не хочу так. Только не так! Только не с ним. Только не в этом мире…

...Я проснулась перед рассветом, резко села, нашаривая лук. Стрела была на тетиве быстрее, чем сонный еще разум успел осознать, что опасности никакой видимой нет. Но что-то было не так. В тени кустарников притаилась тень, которая была не различима глазами.

Стрела, сорвавшаяся с тетивы, пересекла все расстояние в один миг, но опоздала. Тень переместилась в другое место - вышла на поляну, оказавшись парнем почти человеческого вида. Хвост, ощущение осколков - в ногах и слабый запах шерсти.

Я вскрикнула, подалась назад, но куда мне было тягаться с ускоренным осколками камня демоном. Естественно, волчий предводитель был быстрее меня. Хищная узкая ладонь, пахнущая лесом и шерстью, легла на мои губы, запечатывая их. Второй рукой Кога приобнял меня за плечи, нарочитая нежность, совсем не вяжущаяся с хладнокровным оцениванием в глазах.

- Мне сказали правду. Из всего этого сброда ты хоть и не самая опасная, но можешь стать очень ценным приобретением. Ты пойдешь со мной.

Сверкнув глазами, а меня спросить?!, я отчаянно попыталась укусить удерживающую меня руку, но не преуспела, волк лишь хохотнул, и следом спину обожгло холодной землей.

Под сильной рукой волка, хоть она и казалось хрупкой, затрещала ткань моей рубашки. Нежную кожу обдало ветром, холодным порывом скользнул по груди, лишь немного прикрытой бюстгальтером на косточках. Но мои достоинства демона не интересовали, он как завороженный смотрел на камень душ, висящий на цепочке в ложбинке.

- Какое богатство! - Кога, подцепив когтем за цепочку, посмотрел на сияющий камень, только трогать его не стал. - Отлично, - решил он, пока я дергалась пойманной птицей. - Ты станешь моей женой сегодня вечером, а потом очистишь для меня весь камень. И волки вновь станут сильнейшими демонами этой территории!

Я только хрипло охнула, когда мимо моего лица мелькнул кулак. Кога отскочил в сторону, насмешливо скалясь.

- А, песье отродье!

- Волчий выродок, - поприветствовал Инуяша волка, вставая между мной, судорожно пытающейся прикрыться, и демоном.

- Значит, ты тот самый демон, желающий собрать камень душ. Надеешься стать полноценным, ханье?

- Нет, - усмехнулся Инуяша. - У меня на него другие планы. И для начала не дать тебе наложить на него лапы.

- У тебя не получится.

- Я попробую. Кагоме!

Требовательный крик полукровки меня не задел. Я пылала жаждой мщения. И мимо уха Инуяши мелькнула стрела, буквально переполненная чистым светом моего дара.

Кога прянул в сторону, зашипел, когда древком его мазнуло по щеке. Но дальнейшего развития история не получила – стрела воткнулась в другого незваного гостя. Из-под земли медленно выбирался огромный демон-червь.

Завязав рубашку на груди узлом, искать смену было некогда, я звонко крикнула:

- Подъем! Демоны!

Друзья были готовы к бою быстрее, чем червь успел выбраться на поверхность полностью. Но это было не конец, только начало.

Тишину спящего леса всколыхнул девичий крик, к сожалению – мой.

Я успела услышать тихое бормотание у себя над ухом:

- Очень вовремя, - в голосе волка звучала насмешка.

Новое скоростное движение, и там, где я была еще полсекунды назад, сомкнулись жвалы огромнейшего паука. Что было дальше на поляне, я уже не видела.

Кога утаскивал меня все дальше и дальше.

И я не знала, смогут ли друзья спастись, потому что по моим ощущениям демонов, прибывших то ли по нашу душу, то ли преследовавших Когу, было все больше и больше. Слишком много, даже с учетом тессайги Инуяши и казааны Мироку-сама…

Что будет со мной, я не могла даже представить.

Даже в самом страшном сне, я не могла предположить, чем закончится это скольжение на плече сквозь спящий лес, переполненный оскаленными рожами. Страшными, пугающими, тянущими ко мне свои руки и опаздывающими на долю мгновения.

В какой-то момент демон остановился.

Взглянул на меня с насмешкой. В его руке блеснуло что-то, а потом меня окутало ворохом пыльцы.

Золотистые искорки скользили в одиноком лунном потоке, льющемся откуда-то сверху. В стороне журчал родник. Над головой покачивались ветви деревьев.

Пахло почему-то снегом.

Я не успела осознать, что происходит, что он хочет сделать.

В носу засвербело, отчаянно захотелось чихать, а потом… глаза закрылись сами собой. И уже понимая, что этот сон наведенный, я почувствовала чужую руку у себя на голове и тихие слова:

- Спящей ты мне нравишься больше…

---

Часть 5

Я проснулась, и это было достаточно обнадеживающим фактом, если учесть, что спать я легла не по собственному желанию.

А вот то, что проснулась я в клетке, уже было фактом, который мог подкосить и намного более сильного человека, чем я сама.

Что меня удержало от нервного отчаянного крика в тот момент, я не знаю. Но у меня хватило силы воли промолчать. Наверное, именно это дало мне мгновение передышки. Несколько ничтожно малых секунд, когда я искала спасение, но нашла только то, что я снова одна.

Рубашка на груди была расстегнута, пара пуговиц выдернута с мясом. На коже – несколько царапин, тащил то меня демон по лесу. И не удосужился позаботиться о том, что похищаемая не пострадала.

В груди вспыхнуло слабое подобие злости, и, прикрывшись полами рубашки, я села на ворохе шкур, чтобы осмотреться пристальнее. Я надеялась на то, что с честью приму то, что выпало на этот раз мне на долю.

Клетка стояла не в темной пещере и не в том страшном замке Нараку, о чем я всё-таки испуганно подумала. Но то, что было вокруг, лучшим вариантом не стало.

Клетка стояла в центре лесной поляны, и вокруг меня были волки. Очень много волков, рассевшись вокруг клетки кружком, не сводили с меня изучающих взглядов. И люди... Их было немного, но в стороне были хвостатые люди, такие же как Кога!

Как только ассоциативная цепочка замкнулась, я поняла, где нахожусь - в племени Коги. Инуяша, кажется, говорил, что демон - предводитель волчьей стаи. Именно ее представители сейчас изучали меня, притворяясь, что занимаются своими повседневными делами.

Взгляды были разные. Обострившаяся сенсорная чувствительность помогала мне их определить, разнести по категориям. Снисходительные. Удивленные. Насмешливые. Не верящие. Смеющиеся. Равнодушные.

Ненавидящий. От ненависти, которой меня прошило от появившегося взгляда, ощущение возникло такое, что все в моем теле стало стеклянным и тут же разбилось. Разве можно так ненавидеть человека?

Я не хотела искать, кто так смотрит, я не хотела даже думать о том, почему кто-то может меня так ненавидеть, но мне пришлось. Я не сразу смогла определить, кто это, смотрели на меня из группы демонов, а потом я ее нашла.

Источником ненависти была девушка-демон, удивительно милая. Но на нее мне в какой-то миг стало даже страшно смотреть. В ее взгляде читалось желание моей смерти. Немедленной и как можно более страшной.

Так смотрят женщины, когда у них отбираешь мужчину. Она... Неужели она девушка Коги? Вряд ли. Волки, кажется, живут парами. Если бы она была волчицей демона, он бы не решил захватить меня.

Ее ненависть придала мне сил. Руки перестали трястись, и я смогла даже застегнуть рубашку на две оставшиеся пуговицы. Низ я связала узлом, а вверх прихватила свободным краем цепочки от камня душ. Он, кстати, так и остался на моей груди, мягким мерцанием привлекая взгляды окружающих демонов.

И хоть запахнувшись, лучше я себя не почувствовала, еще немного уверенности ко мне вернулось, безусловно. Хотя скорее я просто бравировала сама перед собой. Мне было страшно, мне было очень страшно. Я совсем не хотела становиться женой волка, я не хотела знать, почему я в клетке, не хотела знать, что именно он для меня приготовил. Я боялась услышать то, что мне не понравится. Если же учесть, где я находилась, понравиться мне не могло ничего. В принципе.

Минуты текли. Волки у клетки время от времени менялись. Мне принесли воды, но пить ее я не стала, просто умылась и прополоскала рот. Естественно, вначале я очистила воду своей силой. Бабушка Каеде рассказала, что будучи мико Кике так делала. Я не хуже.

Я не хуже, чем она. Так я убеждала себя, чтобы не сорваться в позорную истерику, чтобы не броситься на прутья решетки с криком "выпустите меня", чтобы не забиться в угол клетки с отчаянным стоном: "не смотрите на меня".

Я держалась с усилием воли. Я держалась, уговаривая себя, что я не заплакала в самом начале и смогу продержаться до конца. Я говорила себе, что все не так плохо, что все так или иначе наладится. Что...

Уговоры помогали не особо, но я должна была держаться. Я не хотела плакать, да и не могла себе этого позволить. Я была в стане врага, и никто не мог прийти мне на помощь. Да, я понимала, что убивать меня не будут. У предводителя волчьей стаи были другие идеи на меня. Но... Вот это ключевое "но" заставляло меня дрожать от ужаса.

Он говорил с уверенностью о том, что я буду ему помогать. Словно знал, что я не буду сопротивляться, что я буду только рада ему услужить!

В себе таких чувств я не ощущала, а значит, из первого закономерно следовало изменение второго. Кога собирался что-то со мной сделать. Что-то, что обеспечит ему мою лояльность, мое спокойствие и даже мое добровольное желание ему помогать. Ему!

Между мной настоящей и той мной, которую описывал демон, была пропасть, преодолеть которую должно было что-то из демонического ритуала. И клетка была его частью.

Ненавидящий взгляд терзал меня почти до вечера. Я цеплялась за этот взгляд, уговаривая себя, что должна вести себя так, чтобы ненависть во взгляде девушки-демона не сменилась жалостью.

Я искала пути к побегу, но в решетке не было просветов и не было дверцы. Она была вверху - на потолке. Кто-то, я полагала, что Кога, спрыгнул со мной сюда, уложил на шкуры и поднялся обратно на потолок. Я была довольно спортивной девушкой, такие приключения как здесь не только разовьют тело, но и добавят ему пару-тройку десятков шрамов. Но все же, несмотря на это подпрыгнуть на высоту выше своего двойного роста я не могла. Я человек, а не демон...

Рыть подкоп на глазах волков было бы глупо, да и за те часы, что мне были отпущены до ночи, я не успела бы в любом случае.

Бежать было некуда. Обороняться было нечем. У меня не было лука, он остался там, на привале. У меня не было ничего, что я могла бы противопоставить демону. Даже мои светлые силы мико ничего не стоили здесь и сейчас. Я могла лишь очищать и лечить, но не убивать.

Минуты текли. Часы сменялись часами.

Край солнца медленно клонился к горизонту. Мои мысли хаотично метались, я сидела на груде шкур, подтянув коленки к груди и обнимая их. Мне хотелось хоть так скрыться от окружающих взглядов.

Но они никуда не исчезали.

Мне предложили на закате еды, но я отрицательно покачала головой. Сырое мясо люди не едят. Я могла бы сказать это, но... Зачем? Меня бы никто не услышал.

Нервы сдали в накатывающей на лагерь темноте. Отовсюду вокруг доносилось чавканье, волки рвали на куски туши трех молоденьких кабанчиков. Их принесли в стаю еще живыми, и их тонкий пронзительный визг еще долго звучал у меня в ушах. Забившись в угол клетки, я съежилась, закусив губу, и солоноватый вкус крови наполнял мой рот... Кровавый ужин закончился. На место, где мы были - пала тьма.

Огня здесь не было. Место для кострища было только одно, и сейчас там что-то происходило, но что - я не видела. Луна, скрывшись за тучами, не была моей союзницей. А сила мико совсем не подходит для освещения...

Взгляд, полный ненависти исчез. Мимо меня, к дальним кустам метнулось серое гибкое тело, жарко мне пожелавшее:

- Чтоб ты сдохла, человечка!

Очень обнадеживающе, да...

Почти все закончилось после заката, приготовления подходили к концу. Пропадали взгляды, обращенные на меня, и крупные волчьи тени один за другим скрывались в зарослях подлеска, сливаясь с тенью леса.

Демон появился там, где я его не ждала - не у кострища, а у моей клетки.

- Трое, - пробормотал он, - я ожидал будет больше. Или остальные поняли, что я не отдам тебя без боя?

Подняв голову, я отбросила с лица спутанные волосы. Я не видела, какое выражение сейчас было на лице волчьего предводителя, но он смотрел на меня снисходительно. Я почти физически ощущала, как его взгляд ласкает мое лицо.

- Гордая, - почти что укоризненно сообщил мне Кога. Словно я сама этого не знала, словно...

- Что в этом плохого? - хрипло спросила я, заставляя губы двигаться. Я должна сделать все, чтобы разговорить демона, чтобы знать, что он запланировал, чтобы понять, можно ли этого избежать или хотя бы защититься.

- Для моей жены даже хорошо.

- С чего ты взял, что я стану твоей женой?

- У тебя не будет другого выбора, - как маленькой сообщил мне демон. - Ты маленькая мико, не знаю, откуда ты появилась, но ты очень многого не знаешь о мире демонов. Это же ты повесила на подзаборного пса ожерелье подчинения? Ты почти не пользуешься этой властью, но это не значит, что ее нет. В мире демонов есть гораздо более тонкие способы воздействия на психику. Один из них ты попробуешь на себе.

- Расскажи, - не то потребовала, не то попросила я.

Волк расхохотался:

- Ты нравишься мне все больше и больше. Но пусть будет по-твоему. Я расскажу, потому что даже зная, ты ничего не изменишь.

- Ничего... - эхом повторила я и отчаянно стиснула зубы. Нет, я сильная, я смогу, я не расплачусь. Я не позволю этому демону видеть мою слабость.

- Сильная, - одобрительно кивнул волк, потом сообщил: - Волкам нравятся человеческие девушки. Вы такие миленькие, мягонькие, а еще от вас сладко пахнет. Волки часто выбирают себе в пару человека. Но вы так хрупки и ваши жизни так недолговечны... Это даже обижает. Наши древние нашли способ сделать человека подобным демону. Когда луна войдет в зенит, те трое, что собрались у костра бросят мне вызов. Победитель соединится с тобой волчьей свадьбой, а потом, ночью, я наполню твое тело своей сущностью. Ты сделаешь первый шаг к тому, чтобы стать подобной нам, нашему племени. Нет, не переживай, тебе понравится. Каждый новый шаг, каждая новая ступень превращения будет даваться тебе все легче. Я буду слышать твои мысли, а мои желания станут - твоими. Возрастет твоя сила, твое здоровье станет гораздо лучше, тело окрепнет. И однажды ты станешь матерью моих волчат.

- Этого не будет! - мой голос задрожал и сорвался. Сжав кулаки так, что обломанные ногти впились в кожу, я ощущала, что меня колотит от отвращения и ненависти.

Страх исчез, осталось только намерение сопротивляться до самого конца.

Я человек! Я не желаю становиться подобной этим монстрам. Я не буду играть по правилам волчьего предводителя, я это я! Мои мысли - только мои мысли и никто не сможет на них повлиять.

Луна, величаво выплыв из-за туч, замерла в прорехе темного небесного покрова, заливая поляну потоками серебристого света.

Демон улыбался.

Сердце в груди стукнуло с надрывом, я торопливо подняла руки, чтобы закрыть нос и губы, но я могла бы и не стараться.

Демон исчез, чтобы появиться за моей спиной. Там где он стоял, у клетки, танцевали два маленьких пылевых вихря.

- Нет, - пообещал Кога, удерживая меня на месте. - Это будет не пыльца.

Мои руки были заведены за спину, он удерживал меня одной рукой, хотя я и рвалась отчаянно. Силы демона не сравнить с человеческими силами, и после краткой борьбы - демон надо мной просто смеялся, я поняла, что стою на коленях, а моя голова бессильно откинута.

- Что ты...

- Я не люблю так делать, - прошептал насмешливо демон, - но это не значит, что я этого не умею.

От тихого голоса буквально пропитанного силой, у меня сжалось горло. Я рванулась, призывая на помощь свою силу. Но хоть я и надеялась на нее, мои надежды не оправдались.

Зубы демоны скользнули по моей коже. Шею кольнуло болью, я вскрикнула, хотя и надеялась пережить все молча, и все закончилось.

Того местечка, где все пульсировало адской болью, коснулись прохладные губы.

- А ты боялась, - самодовольно сообщил демон и исчез.

Порыв ветра от его скоростных ног обагрил мою шею, грудь в окончательно разорванной рубашке, и одновременно с этим вспыхнул беспощадный огонь в центре поляны. Для меня, кажется, ничего не изменилось. Я не могла понять, что со мной сделал демон. Не могла понять, что именно он пытался сотворить. И я искренне надеялась, что очищающая сила мико ему помешала. В конце концов, только надежда на собственные силы мне и оставалась, действительно, не надеяться же, что меня спасет прекрасный демон с янтарными глазами в белоснежных одеждах.

- Сещемару, - тихо сорвалось с моих губ, а потом, испугавшись, я сама зажала руками рот. Надо молчать, надо...

Почему?

Жар от пульсирующего болью места раскатывался по всему телу. Стало жарко, жарко.

Ноги ослабели, руки налились свинцовой тяжестью. В низу живота запульсировал горячий комок. Что-то...

Я поерзала на месте, в надежде унять зуд, но ощущения стали только острее.

Губы мгновенно пересохли, соски собрались в острые горошины, а из уголка губ потянулась ниточка вязкой слюны.

Укус демона всё же подействовал, меня предавало мое тело. Обхватив себя руками, я дрожала в ознобе, понимая, что не смогу сопротивляться, чтобы не захотел сделать со мной волчий предводитель.

Мысли не спасали, мысли не помогали удержаться в рассудке, тело дрожало, словно жило своей собственной жизнью и требовало, требовало чего-то!!!

Душа съежилась от страха, сердце работало с перебоями, а я сама готова была плакать в голос, но держалась, сама не зная, каким чудом.

Чужой голос:

- Она готова, - раздался у меня над ухом.

Поднять голову было тяжело, но и держать ее склоненными перед этими? Ни за что!

Прокусив губу, боль на миг отрезвила меня, я вскинула голову. Рядом с клеткой стояли четыре демона с волчьими хвостами.

- Слишком гордая, - отмахнулся один, - такую не подчинишь, а ломать совсем не интересно.

- А мне нравится, - не согласился второй. - Я в деле.

- Я в общем, тоже, - согласился третий, - хотя и не уверен, что Кога даст хоть шанс.

- Сейчас и узнаете, - посулил знакомый мне демон. Его я видела сквозь разноцветную, рыже-алую дымку. Во взгляде Коги было предвкушение битвы и страсти.

Волки ушли к костру. Опустить голову я уже не могла себе позволить, поэтому смотрела. Смотрела на то, как волчий предводитель расправлялся со своими противниками. Третьего ему удалось победить быстро, не пришлось даже прибегать к камню душ. Но гибкое тело демона блестело от пота, когда он закончил со своим вторым противником. Тот был силён, хотя и недостаточно, чтобы победить волка.

- Ну, вот, - вперился в меня горящий взгляд. - Еще немного, и ты будешь моя. Из тебя со временем получится отличная волчица.

- Кога, традиции, - напомнил первый побежденный, на пару с отказавшимся оказывающий первую помощь потрепанному бойцу.

- Традиции обязывают, - с неохотой кивнул волк и закричал: - Я объявляю свои права на эту женщину, есть здесь те, кто готов сразиться за мной за право ее обладания?

Я грустно усмехнулась. Если бы я была героиней чьей-то истории, то сейчас появилась бы моя компания. И Инуяша или Мироку-сама, чтобы спасти слабого, но вместе с тем самого ценного члена команды, объявили бы, что готовы сражаться за меня.

Жаль только мы не в манге и не в рассказе... Жаль, что это всего лишь жизнь, а она здесь, в эпохе Сэнгоку не бывает дружелюбной.

- Никого нет? - крикнул Кога, - что ж, тогда эта женщина...

- Сещемару, - вывели мои губы, снова предав свою хозяйку.

- Моя.

Этот голос принадлежал не Коге. Этот голос был тихим, злым, но таким прочувствованным, что мое разгоряченное тело покрылось россыпью ледяных мурашек. Этого не может быть! Это помутнение рассудка! Это галлюцинации воспаленного сознания, это...

- Сещемару-сан... - прошептала я в третий раз.

Демон с потоком серебристых волос даже не повернулся. Белоснежный мех, пропитанный лунным светом, едва заметно мерцал здесь, на поляне. Демон смерил Когу взглядом и повторил размеренно, сделав акцент на последнем слове:

- Эта женщина моя.

Кога нервно дернулся, а потом сорвался с места, в безнадежной попытке достать демона. В воздухе мелькнул отсвет гибкой линии, что-то вроде кнута?, и волк отлетел в сторону, вскрикнув от боли, но тут же поднялся:

- Я убью тебя, - крикнул он, - и заберу ее себе.

Сещемару остался неподвижен. Кнут, появляющийся из ниоткуда, еще дважды мелькал в воздухе. На третий раз волк не поднялся, зато раздвоившиеся концы световой линии уронили на мои колени два осколка камня душ.

Мои руки тряслись, когда я поднесла их, светящиеся моим светом, к основному осколку. Я слышала, как демон ровно сказал, что волчонок жив. Сказал тем троим, из его племени. Но даже если бы он был мертв, вряд ли бы на него бросились.

Мощь демона была гораздо выше, чем у тех, кто заточил меня в клетку.

А потом, накинув цепочку на шею, я подняла голову, как раз вовремя, чтобы увидеть, как прутья решетки расходятся в разные стороны, раздвигаемые голыми руками Сещемару.

Ладонь с когтистым маникюром протянулась в мою сторону, и не давая возможности себе передумать, я приняла руку демона.

Пусть лучше он делает со мной все что угодно, пусть лучше убьет, только чтобы не волк, только не его планы!

Только чтобы остаться человеком и на миг позволив себе помечтать, что эти тихие слова «моя женщина» были бы истиной...

Белый мех обернулся вокруг меня. Демон взглянул в небо, и в следующий миг мы уже были там - в пелене темных разорванных туч, и куда-то мчались.

Я не знала, куда мы мчимся, что нас ждет. Мое тело слабело, и я надеялась только, что смогу справиться с собой, что я не выдам своего состояния, что я смогу не сказать, что люблю этого мужчину, пришедшего вовремя. Что я люблю этого демона...

---

Часть 6.

Сознание было затуманено. Чтобы ни сделал со мной волчий демон, это не прошло бесследно. Боль мешалась со слабостью, на язык просилось то, что лучше было бы никогда не произносить. И поэтому я отчаянно цеплялась за мысли, которые мне приходили в голову, намеренно выбирая то, что причинило бы больше боли.

Что же касается прекрасного мужчины с серебристыми волосами… Наверное, тому, что он пришел на помощь я все-таки обязана Инуяше. Полукровка мог отправиться к старшему брату, хотя признаться, я терялась в догадках, что же именно мой знакомый мог предложить чистокровному демону за помощь мне.

Хотя, нет. Нет, нет! Я не хочу этого знать, я не хочу думать об этом демоне, о его прохладной, мраморной коже, которая обжигает своим прикосновением. Я не хочу думать о расплавленном янтаре его глаз, о длинных ногтях, которым могла бы позавидовать любая девушка. Об ухоженной гриве серебристых волос, в которые мне так безотчетно хотелось запустить пальцы. Коснуться ладонями этого совершенного лица…

Нет. Нет. Я этого не хочу. Это не мои мысли! Это не мои желания. Это просто навеянное чувство, это магия. Проклятая магия, по вине которой я застряла в этой эпохе, в этом темном мире, где я никому не нужна, где я… одна.

Собственные мысли ударили, причинили боль, царапнув ржавыми когтями по сердцу, но не спасли. Не выдернули меня из раскаленного омута чужой страсти. Не принесли облегчения.

Да. Я знаю, я знаю, что мне поможет. Я хочу холодный, пожалуй, даже ледяной душ. Для этого подойдет любое встречное озеро!

А еще мне нужна Санго. Она поймет, она обязательно поймет, что со мной происходит, и поможет. Другого варианта быть не может!

Главное, не дрожать всем телом, главное...

Демон, так и не сказавший мне ни слова, неожиданно пошел на снижение. Сверху мне был хорошо виден пологий берег озера, усыпанного по краям крупными, яркими цветами. Было видно место от кострища, когда-то здесь бывшего, но не было и следа моей компании.

Мысль-озарение, что демон мог прийти за мной сам по себе, была невероятной.

- Не может быть, - с уверенностью подумала я.

Рука Сещемару, так и не выпустившего мою ладонь, сжалась. Под ноги плавно ткнулась земля, и устоять я бы не смогла, осела бы, если бы демон меня не придержал, притянув к себе.

Грязная, растрепанная, с колтуном волос, перепачканная кровью с ног до головы, похожая на одного из тех демонов, что мы убивали – я была грязной телом и ощущала себя такой же в душе. А он – сияющий, сверкающий, великолепный, в белоснежном своем манто, удерживал меня за плечи. И стоя рядом с ним, уткнувшись лицом в его плечо, я понимала, что хотела бы, чтобы это длилось вечно.

- От тебя пахнет волком, - это был не вопрос, это было утверждение раздраженного собственника, но я все же кивнула, не в силах ни поднять глаза, ни прикоснуться к демону.

Ладонь с плеча исчезла. Тихое касание к моей щеке было столь неуловимым, что я сначала решила, что это просто мне кажется. Холодные пальцы скользнули по длинной царапине, опустились ниже – к плечу.

Ветер, поднимающийся от озера, лизнул прохладой по оголенной коже. Лохмотья когда-то белой рубашки упали на землю. Демон медленным движением, от которого внутри все сжалось, убрал мои волосы на правое плечо. Укус Коги был на левом.

С губ демона неожиданно для меня сорвался тихий рык. Он... что сердится? Из-за меня? Из-за того, что я… кто-то…

Мысль о том, что это могла быть ревность собственника, опалила душу. Ноги снова ослабели, голова закружилась. Жар ударил в лицо, уши, жар разбежался по телу, заставив крепче прижаться к прохладному демону.

Мне хотелось быть к нему еще ближе, но мешала одежда, его белоснежная... Светлая... Которую было так легко убрать. Надо просто потянуть вот за тот пояс и…

«Так нельзя!» - разумная мысль ударила в виски, барабанным боем прокатилась по раздраженному телу. Дернула симфонией разлада по струнам-нервам.

Сознание туманилось.

«Почему "нельзя", если хочется?» - озадачилась я, вскидывая непокорную голову к демону.

В янтарных глазах стояло выражение спокойствия, дзена почти что, и только на самом дне зрачков мелькнули алые искры неподдельной ярости.

Демон был зол, я была пьяна от чувств, мыслей, ощущений.

Как на карусели.

Хочется. Нельзя.

Хочется. Нельзя.

Хочется ближе, но нельзя. Опасно, страшно, это не я!

Голова бессильно запрокинулась, тело взмыло в воздух, а потом я с головой ушла в ледяную озерную воду.

Слабость, негу, все желание «хочется» - из тела вышибло, словно кегли шаром в боулинге. Я рванулась из воды и села на берегу, задыхаясь от ощущения бесконечного холода.

- Не вставай.

Приказ прозвучал так четко, что мне и в голову бы не пришлось ослушаться. Краем глаза я видела подходящего ко мне демона. Сещемару-сан шел ко мне по воде. И в правой руке демона полыхал белоснежным огнем меч.

Неужели, он услышал мои мысли? Неужели, он меня убьет? Вот просто так, из-за того, что я, человек, осмелилась полюбить демона?

«Кагомэ», - упрекнула я сама себя. – «О чём ты думаешь? Тебя сейчас убивать, кажется, будут, а ты о любви. Какая еще любовь, он демон! Он таких как ты убивает в качестве развлечений! Опомнись!»

Но глупое сердце не желало слушать внутреннего голоса в интонациях очень похожих на мамины. Я смотрела на приближение демона. Скользила взглядом по его телу, по сжатым в тонкую полоску губам, по этой коже… Я перестала в одночасье испытывать холод, утратила контроль над онемевшим телом, и совсем потеряла чувствительность.

Демон подошел совсем близко.

Окунул меч в воды озера. Раздалось шипение, пара искр отскочили в сторону, но белый-белый огонь даже не утих. А потом, Сещемару-сан прижал меч к месту укуса. Не резал – плашмя. Боли не было. Совсем. Ни в душе, ни в сердце, ни на коже.

Я могла смотреть и не более того.

В неверном, дробящемся отражении озерной воды, я видела, как стало чернеть белоснежное пламя, испуская во все стороны миазмы горелой шерсти. Искорки раскатывались в разные стороны и тухли на лету.

Когда же огонь на лезвии окончательно погас, я поняла, что я - снова я.

Что я – девушка из двадцать первого века, сижу в воде прозрачного озера в порванной местами юбке и кружевном бюстгальтере. Что у меня царапины на лице и на ногах, на животе синяк. Мои волосы, которыми я всегда гордилась, похожи на мочалку и не только в алой крови, но еще и зеленых потеках древесного сока.

Но самое главное, на меня смотрит демон, в которого я не просто влюблена, которого я люблю!

Взвизгнув от накатившего смущения, я ушла под воду с головой.

Белоснежное пятно, которое я воспринимала краем глаза, исчезло. Отплыв подальше от берега, я вынырнула на поверхность. Светлого пятна не было вообще нигде. Сещемару-сан ушел.

Накатило облегчение, и только где-то в тени его притаилась обиду, что он ушел, что он не попрощался, что он…

Глупая девчонка!

Меньше надо об этом думать. Меньше надо мечтать о недостижимом демоне! Лучше смыть с себя грязь.

«Грязь с тела долой,

На меня спокойствие волной…» - приговаривая про себя детский стишок, я вернулась к берегу. Юбка и рубашка ни на что не годились, но все равно, постирав их, я развесила их на подходящих ветках. Влажное белье неприятно липло к телу и скорее холодило, чем согревало, я сняла и его.

Потом, пройдясь вдоль берега, нашла лимонную траву, и нарвав пару пучков, отправилась опять подальше от берега - мыться.

Вода была ледяной, но последствием от укуса и снятого проклятья остался только жар в теле. Мне было жарко, жарко, исключительно жарко!

Жар плавил кости, забирался в каждую клетку, жар вынуждал меня выгибаться, в надежде унять его. Поэтому даже когда я домылась и относительно привела себя в порядок, я осталась в озере.

Ласковая вода поддерживала тело.

Омывала сознание, принося успокоение.

Так мягко, так нежно, так ласково.

Сердце утихло, перестало стучать загнанным молоточком, стало отбивать ровный ритм.

Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук.

Выровнялось дыхание. Я больше не дышала забитым зайцем, грудь ровно вздымалась, глаза слипались.

Утонуть в озере, вдали от демонов – это будет ироничный конец, но всё же удержаться я не могла. Озеро манило меня, укачивало. И я легла на спину, раскинув руки и ноги. Словно на перине. Так мягко...

Волны покачивали меня, от пробегающих порывов ветра я ныряла и снова возвращалась на поверхность.

Сон чуть отступил, возвращая ясность сознания. А я… я пыталась разнести свои мысли и ощущения. Я пыталась разделить свое «хочу» с «хочу», навязанным укусом демона Коги. Получалось не то чтобы из рук вон плохо. Но ... вывод, к которому в результате я пришла, мне не нравился.

Потому что получалось, что мои чувства, мои желания к демону с серебряными волосами, были не совсем навязанными. Скорее, это были мои настоящие чувства, которые я успешно подавляла.

И моё "хочу", касающееся Сещемару-сана никуда не делось, оно жило под сердцем, царило в моем теле и сознании, насмешливо утверждая, что я никуда не смогу от него – от себя сбежать.

На краю неба появилась тонкая розовая полоска, вставало солнце. И надо было надеть хотя бы белье. За пару часов на ветру пусть не подсохло, но должно было стечься, да и на ветру хоть немного стать посуше.

Отжимая волосы, я двинулась к берегу. И...

Я не знаю, откуда он появился. Его не было еще мгновение назад, а сейчас - стоял. В разбегающихся сумерках, в своих белоснежных одеждах, с чем-то мне непонятным в глазах.

Но этот взгляд заставил меня задрожать, вновь окунувшись в то ощущение "хочу", что меня переполняло.

Я хотела демона.

Разум кричал, что это плохая идея, разум пытался до меня достучаться, но у него не получалось. Я плавилась под янтарным взглядом, не в силах сделать шаг, не в силах прикрыться.

Ворох светлой одежды из когтистых рук упал на траву. Вокруг меня, моего тела, окутался пушистой мягкостью светлый мех.

И я стояла уже около демона.

Я могла уйти, я должна была сбежать, я...

Обняла его за шею, совершенно наивно и беззащитно.

Я не думала о том, что из «одежды» на мне сейчас только его мех. Не думала о том, как он может трактовать этот поступок, я просто прижималась к нему и хотела быть еще ближе. К нему ближе...

Глаза демона были двумя расплавленными озерами. Я тонула в них, теряя свою душу, свою индивидуальность, себя.

- Чего ты хочешь, женщина? - голос демона заставил мое тело вибрировать, дрожать в ожидании каждую клеточку тела. Поэтому с ответом я не задумалась ни на миг. Пусть потом я могу пожалеть об этом, пожалею! Пусть это не в моем характере, пусть это не то поведение, которому я должна была бы следовать.

Сейчас я хотела только одного. Его.

Я не знала, откуда взялись эти слова, чем навеянные они родились на губах. Я не знала, чего хотела добиться, на что надеялась, но:

- Сделай меня своей, пожалуйста, - хрипло попросила я.

А потом испугалась. Краска бросилась в лицо, раскрашивая его румянцем не смущения – стыда. Я торопливо отвела взгляд в сторону, ужасаясь сказанному, но на этом мое своеволие закончилось.

Когтистая холодная рука легла на мою щеку, поворачивая моё лицо к демону. Я не могла увернуться, не могла сохранить контроль над своим делом, над своим взглядом, над своей душой.

Я просто нервно облизнула губы и опустила ресницы, полностью вверяя себя демону.

Пусть все будет, как будет.

История этого мира близка к завершению, я знаю это, ощущаю, чувствую. Это знание во мне, словно горячие угли под босыми ногами. От них не сбежать, они со мной, подо мной. Рядом… но не близко. А он – здесь, вот, сейчас, разве я так много прошу, разве я так много хочу?

Он не моя награда, в этом мире наград нет и быть не может.

Он не мое наказание, я не совершила ничего плохого.

Но уж точно, он мое – проклятье и моя погибель.

Тихий смех, и … это не было приятно. В животе завязался ледяной ужас. Он был моей необходимостью. Он был лекарством от той боли, от той тяжести, что заставляла меня дрожать от чего-то такого, чему я не могла подобрать название.

Я распахнула глаза, не понимая, чего же он тянет! Чего хочет этот демон, когда я…

Я?

Сещемару-сан едва заметно улыбнулся. Просто дрогнули уголки красиво очерченных губ, и он наклонился ко мне. А я не могла отвести от него взгляда, не могла... Дыхание умерло на губах, а потом мои губы накрыли губы демона.

Он не был нежен, нежность, насколько я успела понять, не в чести демонов. Он сминал мои губы безо всякого снисхождения, забирал всю меня, не давая даже шанса на то, чтобы сбежать.

Демон удерживал меня, покровительственно и уверенно. Левая рука лежала на моем поясе, пока он прижимал меня к себе. Правой ладонью он погладил мою щеку, спустился к шее, пробежалась по ней щекочущим касанием и легла на затылок, удерживая меня.

Я была в плену, из которого не могла, да и не хотела сбежать. Сещемару-сан был слишком холодный, и жар в моем теле разбегался по телу, сливаясь с его холодом. Становясь приемлемым по температуре, согревая его и … остужая жар моего тела, но не огонь в крови.

Демон отстранился, давая мне возможность вдохнуть. Я жадно хватала воздух, а он губами уже касался моей шеи, спускаясь ниже и оставляя леденящий след.

Ад и рай – одновременно. Наслаждение, слишком острое и страх, от которого я никуда не могла деться. Мне все это снится? Я проснусь, и он исчезнет? Вся эта эра, эти демоны, магия, эта эпоха?

Мысли исчезали, таяли под напором чувств, которые поднимались изнутри. Внутри все свилось в тугой комок, туже, сильнее, больнее.

Обхватив мужчину за шею, я держалась за него, как утопающий за соломинку. Дыхание срывалось с обрывами, мешалось с отчаянными стонами, и это вызывало в глазах демона удовлетворение.

Почему? Зачем? Он?

Белый мех скользнул по моему телу, медленно, ласкающе, демон использовал его словно дополнительную руку. Маленькой кисточкой краешка хвоста по ноге, по коленке, по бедрам и выше.

Я поняла, что снова обнажена, только когда порыв ветра скользнул по моей коже. И инстинктивно закрылась.

Но демону это не понравилось. Мех взметнулся вверх, оплетая мои руки мягкими путами и удерживая их в одном положении. Я больше не могла шевельнуться, я больше не могла обнять демона.

А он… словно издевался. Его руки, его касания, его тело… все это было слишком… Слишком контрастно. Жар тела от проклятья, холод прикосновений демона.

Разум умолял меня остановиться, кричал, что так нельзя, что я об этом пожалею, но... Я ощущала собственную обреченность, как прежде ощущала лишь осколки камня душ. Ощущала с каждой минутой все ярче, ощущала с каждым прикосновением демона все острее.

Осколков больше не было. Во всем мире были лишь две части. Одна из них у меня на шее, вторая у Нараку.

У меня не было времени, оно уходило, растворялось вместе с рассветом этого мира. И в какой-то момент, когда я почти потерялась во взгляде демона и в его прикосновениях, очевидным стало то, что я уже не увижу заката.

И разум замолчал, стертый натиском чувств, испугавших меня саму. Страх исчез. Желание быть ближе, желание стать единой с Сещемару-саном осталось.

Он словно что-то уловил. Прикосновения стали чуть грубее, а потом исчезли… или это исчезла я сама, сметенная теплой волной, поднявшейся изнутри, уничтожившей меня, стершей меня из этого мира.

Глаза открывались с трудом, ресницы слиплись, но этого … я не получила того, что хотела.

Искусанные в кровь губы горчили, моя кровь? Или кровь демона?

- Мало, - прошептала я, ощущая, как по щекам катятся бессильные слезы. – Мало! Хочу тебя…

Это была боль. Мое тело предало меня в тот самый момент, когда мое желание исполнилось. А потом был вихрь ощущений, калейдоскоп эмоций, который разбивал мое сознание на куски.

Властные губы, холодные пальцы.

Тянущее ощущение в низу живота и пульсирующий комок, вынуждающий меня выгибать спину и прижиматься теснее, теснее, царапая спину демона. Его волосы, рассыпавшиеся по моей коже. Его взгляд, не насмешливый, не удивленный, полный… собственнического одобрения?

Его пальцы на груди, его пальцы на животе, на бедрах.

Ощущение движения в такт, единого ритма, от которого сердце то замирало, то стучало об ребра так, словно хотело выпрыгнуть.

И сияющий взрыв, в котором потерялась уж не я или он – потерялась вся вселенная.

Желание, мое невнятное желание, которое я высказала, сама не зная зачем, сама не зная кому – исполнилось.

Я стала женщиной. Женщиной демона…

---

Часть 7.

Боль бывает разной, какая-то, вопреки даже своему назначению - предостеречь человека - она бывает приятной. Что-то вроде постэффекта от собственного действия. Сунулась в ледяную воду, спасая ребёнка - простыла. А потом содрогаясь от кашля, понимать, что эта боль - оправданна. И хоть тогда о спасении ребёнка я не пожалела ни на миг, но болела я долго. В конце концов, в эту эпоху лекарств было, откровенно говоря, маловато, а травы на мой организм, отравленный большим городом начали действовать далеко не сразу. Вначале потребовалось, чтобы мой организм от них очистился, стал организмом… настоящей мико. Хотя звучит по-своему это чудовищно. Но когда в святом водопаде с меня лила чёрная вода, невольно пришлось задуматься, а что именно в моём веке пришло на смену демонам? Каких чудовищ люди призвали в этот раз на смену тому, чего по их мнению не существует и никогда не существовало?

Путешествуя по этому миру, вместе со своими друзьями, я была уверена в том, что могу вынести любую боль. Что в этом мире уже больше ничего не сможет меня ранить. Моё глупое сердце успокоилось, я знала, что моё время здесь почти ушло, но я ещё даже не догадывалась, насколько я права и не права одновременно.

Я проснулась уже намного позже рассвета одна. Мне не было холодно, хотя нигде не было видно и следа костра. Тело ещё помнило прикосновения мужчины, которого я полюбила вопреки собственным мечтам, мыслям и желаниям. Но это было не страшно. Мне было больше не страшно!

И надо же, я ещё не разучились ошибаться…

Сев на тёмно-синем плаще, я придержала тяжёлые волосы, с трудом удержалась от желания потереть глаза. На какой-то момент… мне показалось, что моя кожа засветилась, мягким молочным светом, светом не то чистоты, не то той самой святости? Я не смогла этого вовремя понять. потому что уже спустя миг я осознала, что не одна. И что на меня, закутанную в чужой белоснежный плащ, смотрят не одни глаза, а много… намного больше.

Вокруг были демоны. И я не почувствовала вовремя ни одного из них.

Моего лука рядом не было. Неоткуда было ему взяться. И что более важно - рядом не было моего демона.

А потом…

Из леса шагнула низкая скособоченная фигурка со страшным посохом.

- Сещемару-сама сказал, что он наигрался, - бормотал этот мелкий тип, двигаясь ко мне. - Он сказал, что девка ему больше не интересна, можно отдать её обратно на потеху Нараку. Чем выкидывать, пусть ещё кому сгодится…

Я ослепла. Боль, которая вонзилась в мою душу была столь сильна, что зрение мне отказалось, вместе с даром речи. И только словно в насмешку я всё слышала. Издевательский хохот разнообразного отребья, сидящего подобно воронью на ветках деревьев. Хлопанье их многочисленных крыльев. И насмешки гиен от демонского рода:

- Человеческая девка думала, что демон проведёт с неё ночь и это ей даст какие-то на него права или привилегии?

- Человеческое отродье не знает, что люди для демонов мусор? И только иногда ради развлечения демоны берут людей в свою постель?

- А! нет, наверное она просто подумала, что демон испытал к ней великое чувство? Людишки так легко верят в сказки!

Больно было внутри.

Перед глазами стоял спокойный демон, чьи серебряные волосы я ночью перебирала пальцами, наслаждаясь их мягкостью. Его кожа была такой гладкой, холодно-мраморной, и он не возражал, когда лежа на его плече я скользила пальцами по его телу.

Мысли о прошедшей ночи растаяли. Больно… нет. Почему-то не было. Кажется, это называется шок, потому что вслед за слепотой и немотой пришла ещё и глухота, сразу же после того, как то зелененькое, вечно бегающее за Сещёмару-сама, прокаркало:

- Забирайте её, хозяин сказал, что хочет чтобы к его возвращению, её здесь уже не было.

Наверное, это была защитная реакция организма.

Ещё вероятнее - это была истерика. Я плакала и смеялась всё то время, что демоны волокли меня в замок Нараку и не могла успокоиться или утихомириться. Меня трясло, колотило и… мне было на всё наплевать. Жизнь? Смерть? Вы смеетесь? Это меня больше не волновало.

Когда меня поставили перед Нараку, зрение ко мне вернулось, и в его взгляде я увидела бездну насмешки.

Эта тварь, на людей непохожая, из-за которого я застряла в этом грёбаном мире, с этими всеми демонами и бездушными людьми, где каждый второй, в кого ткни пальцем или с искалеченным телом или что страшнее - с искалеченной душой, смеялся надо мной.

Я никогда не была особо смелой. Здесь, в этом мире всё стало пожалуй даже хуже и страшнее, потому что в моем родном мире девушке не обязательно быть воином, а здесь мне пришлось этому научиться.

- Смешно? - хрипло спросила я, независимо перехватывая плащ, который только чудом не потерялся во время полёта и ещё скрывал моё тело.

Нараку хмыкнул:

- Вы люди такие мерзкие. Всё лезете, лезете, лезете, совсем как тараканы!

- Тогда теряюсь в догадках с кем сравнить тебя. С мокрицей, наверное, - флегматично откликнулась я. - Такая же мерзкая тварь, которую давно следовало раздавить. И…

"Интересно, Нараку никогда не отличался умом и был таким вспыльчивым?" - озадачилась я, когда он возвысился надо мной, хватая за шею. - "Да вроде бы нет, обычно он куда-то более разумно смотрит на вещи. Или это я невольно попала по больному месту?"

Мысли текли вяло. Всё вокруг было вялым, замедленным. Нараку что-то говорил. Я его не желала слышать и не слушала. Я ощущала камень душ. Чёрная скверна, висящая на шее этого типа была последней, что я должна была собрать, и пока он тряс меня, как тузик грелку, удерживая за горло, вместо того чтобы разжимать руки, убивающие меня, я протянула ладонь и сняла осколок с его шеи.

Кажется, откинув меня в сторону, он крикнул что-то вроде: "человеческая шлюха".

Смешной какой! Можно подумать, что в этом мире все такие белые, невинные и святые.

- И чего ты её не добил? - поинтересовалась я, наблюдая как складывается, вновь сплавляется воедино камень душ в моих руках. - Кике в смысле. Сразу надо было это делать, а не тратить время на глупости.

- Я воспользуюсь твоим советом, - рыкнул Нараку, взмахивая огромным мечом, удивительно похожим на Тессайгу Инуяши, разве что цвет был другой, насыщенный, тёмно-синий. - Сдохни, дрянь! Сдохни!

Ага. Вот прям спешу и падаю.

Меч завибрировал, взрываясь полосами странного света, мерцающего, искрящегося. А я… как последняя истеричка, снова расхохоталась.

Тёмно-синий свет обхватил меня полосами материала, захватил, закружил, окутал, объял. У этого света был холод взгляда демона, которого я всё ещё любила, и я поняла, что снова плачу…

А потом там, где была я - осталась пустота.

А вслед за мной из этого мира пропал и Нараку.

 

 

…Вокруг было темно. Надо же, никогда не думала, что темнота может быть вот такой. Не просто тёмной, тут не было вообще ни единого источника света, но вместе с тем, я отчётливо всё видела. Женщину. Чудесную женщину в доспехах, раз за разом сражающуюся с демонами. Демонов которые нападали на неё, гибли и тут же восстанавливались заново.

Я видела Нараку, плетущего огромную паутину и даже кажется на меня.

Я плавала в этой темноте, погруженная в её голодное нутро, и в моих ладонях лежал камень душ.

- Чего ты хочешь?

- Чего ты желаешь?

- Я выполню всё, что ты попросишь.

- Всё, о чём ноет твоя душа и твоё сердце.

- Я могу сделать тебя чистокровным демоном.

- Я могу сделать человеком демона, которого ты полюбила.

- Я могу…

Я молчала.

На моих ладонях лежала вещь, которая никому не могла принести счастья.

Санго. Мироку. Шиппо. Бабушка Каэде. Кохаку. Та малышка Рин. Деревенские. Огромный и добродушный травник, который помог спасти мне жизнь. Тот мальчишка, который только чудом не утонул. Даже те немногие вменяемые демоны. Та волчица, влюблённая в демона-вожака стаи. Не будь камня душ, Кога никогда бы не обратил на меня внимание. Даже Сещемару… Интересно, хотел бы этот демон получить камень душ?

Я представила себе этот холодный взгляд, этот искристый лёд в серебряной оправе и горько усмехнулась.

Он-то? Скорее, демон сказал бы, что ему не нужны подачки безмозглого артефакта. Он и без него может получить всё, что хочет.

- Не плачь, - шепнул камень. - Ты была предназначена для меня ещё до своего рождения. Я знал, что ты появишься. Я ждал тебя и только тебя. Просто загадай желание, озвучь его. И я сделаю всё, чтобы ты была счастлива!

Инуяша. Кике.

Я ненавидела этих двоих, если допустить, что мико-недоучки могут ненавидеть. И они жаждали камня. Чтобы…

Стать счастливыми?

Какая глупость…

Усталость взметнулась с глубины души мутным осадком.

Какая чушь!

Кровь вскипела в груди, чтобы тут же остыть, покрывшись ледяной коркой.

Что может знать о счастье камень?!

Что может понимать в людских сердцах простой булыжник, из-за которого люди только сошли с ума? Сами придумали сказку, сами в неё поверили, сами из-за неё передрались.

Как по-человечески.

И я должна поверить, что эта фальшивка может сделать кого-то счастливее? Может выполнить чьё-то желание?

Ну, да. Да.

Вот прям сейчас каааак возьму. Да как поверю…

Камень занервничал. Он вибрировал в моих ладонях, раскаляясь, но боли я не ощущала. Может быть, это ещё не прошло действие шока? Кто знает.

- Ты не можешь не загадать желание! Ты должна! Иначе ты навсегда останешься здесь, с этими голодными демонами. Они порвут твое тело на кусочки! Снова, и снова! И снова…

Очень страшно. Нет, правда…

Очень-очень. Но не мне.

- Тупая человеческая девка, - взвизгнул камень. - Загадай желание и убирайся отсюда. Выметайся!

- А… Ага… - собственный голос показался мне чужим, а потом, я вспомнила демона. По щекам потекли слёзы. Какая насмешка. Я стою… в мире, который не существует, ругаюсь с камнем душу и плачу из-за демона, который … просто меня выбросил. Господи, какая же я дура! Как же я хочу домой!

- Я помогу! - обрадовался камень. - Я помогу тебе, Кагоме-чан! Ты была рождена для меня! Я сделаю всё! Всё, что ты захочешь. Я могу вернуть тебя домой. И не просто домой! Я могу вернуть тебя в тот самый миг и час, когда всё это началось! И …

Слёзы не останавливались. И наверное, теперь я смогу нескоро улыбнуться, но… мои друзья. Надеюсь, они будут счастливы.

Санго. Мироку. Шиппо. Бабушка Каэде.

Прижав руки к груди, я искренне понадеялась, что мой голос достигнет их. Я вложила все свои чувства, всю свою силу, чтобы мои слова дотянулись до тех, кому предназначались.

"Я вас люблю. Правда. Спасибо, за эти дни. Спасибо за всё то время, что мы провели вместе. Спасибо, что мы были рядом, что вы поддерживали меня, что всё это время я знала, что могу на вас опереться. Спасибо, что сделали эти дни не такими страшными, спасибо, что научили меня, как быть сильными. И, ребята, у меня к вам только одна просьба. Просто, пожалуйста. Будьте счастливы. И я верю, что однажды, в каком-нибудь другом времени мы обязательно встретимся и может быть, даже узнаем друг друга!"

Я видела, как в мою сторону повернулась сражающаяся женщина, .

И я поняла, что я тоже её знаю. Она… та. Из того сна.

"Тебе здесь пока не место".

Мне вообще здесь не место. Это не мой мир, не моя эпоха. Не моё дело.

И уж тем более, не могло случиться так, что я нашла здесь бы счастье.

Когда я снова заговорила, мой голос не дрожал. Это должно было случиться. Рано или поздно. Но должно.

- Я Кагоме Хигураши, рождённая с камнем душ, повелеваю тебе - исчезни навсегда и больше никогда не смей появляться!

Яркая жемчужина света в моих ладонях потускла, раскололась пополам и рассыпалась прахом в моих ладонях.

Я слышала отчаянный надрывный крик. И видела улыбку на лице той - сражающейся мико.

- Отлично потрудилась, Кагоме-чан!

- Да. Вот и всё, теперь я домой… - прошептала я, ощущая, как снова, снова, снова падаю в бескрайнюю чёрную бездну.

А потом вышло приземление, и это было довольно больно!

Потому что сидя на полу около старого заваленного колодца в маленькой сараюшке, я ощущала, что вокруг пыльно, мне безостановочно хочется чихать, вымыться и хоть что-то сделать со всеми теми ранами, что покрывают моё тело.

Что же касается сердца…

Время лечит.

У меня есть семья, у меня есть друзья, и пусть мы больше никогда не увидимся, я буду ощущать их поддержку сквозь века. И буду молиться за них в своем храме. Раз уж я была мико там, то кто знает, может частичка волшебства сохранится во мне для них здесь?

Я стёрла влажные следы с щек, заставила себя улыбнуться и поднять выше голову.

Я никому об этом не скажу. Я никому не позволю узнать, что осколки моего разбитого сердца остались именно там, в эпохе Сэнгоку, под ногами мужчины, которому целое сердце было не нужно…

---

Эпилог

Это была третья весна, после моего возвращения домой.

Старое дерево, мой любимый Гошинбоку, неожиданно зацвел. И прижимаясь щекой к его теплой коре, прогретой ярким солнцем, я ощущала себя счастливой, насколько это было возможно. Я слышала биение сердца моего мира. Эпоха Сэнгоку ушла в прошлое, колодец был закрыт. И всё случившиеся стало для меня историей давних веков. Друзья, которых я, естественно, не забыла, прожили долгую и счастливую жизнь.

Раз в год, в тот самый день, когда я впервые открыла колодец между веками и эпохами, а соответственно и мой день рождения - стал днём, когда ко мне приходило прошлое. Я не погружалась в него, я была немым свидетелем отдельных моментов.

В первый год ко мне пришли Санго, Мироку, Шиппо и бабушка Каэде.

После того, как камень душ был уничтожен демоны перестали быть такими чудовищно сильными, и восстановился баланс между ними и охотниками. Всё стало спокойнее, и бабушка Каэде прожила ещё четыре года, прежде чем тихо умереть в своей постели. Её преемницей стала та самая девочка, которую мы нашли - Рин. Девочка вышла замуж за Кохаку и стала замечательной травницей для деревни.

Санго вышла замуж за Мироку, у них были трое детей, они почти не ссорились, хотя некоторые свои замашки "блудливый монах" не оставил, правда, использовал их исключительно, чтобы подразнить жену. На удивление для других, эти двое были счастливы.

Шиппо всё-таки сдал экзамены на повышение уровня. Нашёл очаровательную подружку. Маленький демон прожил дольше всех - на его глазах сменялись эпохи, и только во время первой мировой войны, когда он переправлял свою семью в безопасное место, он и погиб…

На второй год ко мне пришло прошлое … Инуяши и Кикё. Эти двое не были счастливы. Точнее, она. Кикё, так и не заполучившая камень душ, начала терять свою форму, разрушаясь. Ей больше не хватало душ, что собирали для неё её ловцы и она выбрала самое простое из подручных средств - убила Инуяшу. Кровь полудемона позволила ей просуществовать ещё десять лет, а потом она столкнулась с кем-то, кто и поставил точку в ее существовании. Я бы могла сказать, что мне абсолютно не жалко их обоих, но мне было жалко. Две судьбы, безвозвратно искалеченные камнем душ.

На третий год я надеялась увидеть Сещемару, и хоть до зимы было ещё очень далеко, но… могла же я позволить себе помечтать? Я не забыла мужчину, я не смогла выбросить демона из головы и из сердца, но естественно об этом даже никто особо не догадывался. Более того, я не особо часто позволяла себе об этом думать. Между нами была непреодолимая дистанция больше века, больше эпохи, больше мира. К тому же, я была человеком, а он…

Демон.

Де-мон.

Так просто и так смешно.

Закинув голову, я посмотрела в яркое чистое небо.

Мама и Сота пошли смотреть на цветение сакуры. Дед был в храме, до меня доносился его переругивание с Буё, опять с котом не поделили какую-то чушь, типа лапки каппы?

Нет, безусловно, демоны никуда не делись, и по сей день привольно чувствовали себя среди людей. Разве что перестали селиться в городах, да старались не привлекать к себе внимания. Познакомиться с современными охотниками на демонов не хотелось никому. Мне в том числе, потому что становиться снова на путь убийства… я больше не хотела, поэтому и старалась не светить своей силой мико, занимаясь очищениями, изгнаниями, не привлекая к себе внимание. За действительно сложные дела я бралась только дважды. Когда демон овладел душой маленького мальчика и второй раз когда демон пришёл в мою школу. Сложно было тогда, в первый раз снова натянуть тетиву, положив на неё очищающую стрелу, но я напомнила, что это далеко не первый раз и просто сделала то, что должна.

И всё-таки… я не изменилась.

Закрыв глаза, чтобы солнце перестало так назойливо щекотать мою кожу, я вздохнула.

Надо вставать.

Ещё до сих пор не сделана контрольная по истории. Удивительная насмешка - я должна писать про эпоху Сэнгоку и её мифологию.

И надо подготовиться к зачёту по философии. Сенсея очень интересовало, что ещё его бака-студенты умудрились забыть за время каникул.

- Бака… - прошептала я тихо. - Я то уж точно…

- Разговаривать с собой - первый признак помешательства. Вас не учили этому, юная леди?

Я засмеялась в голос. Моя шизофрения неожиданно со мной сама заговорила?!

И открыла глаза.

Глупое сердце ещё оказывается было при мне, потому что только что оно разбилось вторично.

В этом мире не должна существовать такая красота, она… хотя да, она в этом мире и не существует. Эта красота принадлежит совсем другом миру, миру демонов.

Серебряные волосы были заплетены в косу. Пиджак было перекинут небрежно через плечо. Брюки, дорогие ботинки, белоснежная рубашка. Знакомые черты лица, сейчас расплывающиеся перед моим лицом, потому что я…

Опять плачу.

Он не может здесь стоять. Он не может здесь быть, существовать! Откуда он вообще взялся?!

Я просто сплю.

Ну, конечно.

Всё просто.

Я уснула, меня разморило на солнце и поэтому…

Я его вижу.

Действительно.

Очевидно.

Что бы он здесь делал?

Чужая рука подхватила меня под локоть и вздёрнула на ноги. Я оказалась нос к носу с тем, кого не должно было существовать в этой эпохе и в этом веке рядом со мной, потому что могущественные демоны считают людей по привычке за мусор.

Я!

Чужая рука с идеальным маникюром скользнула по моей щеке, стирая дорожку слёз.

Во взгляде демона царила ледяная вселенная. Завороженная, заколдованная, я не уловила момента, когда лёд дрогнул и растаял, открывая бездну власти и уверенности в себе. А потом Сещемару... улыбнулся.

- Моя женщина. Больше никуда не сбежишь.

Над головой шумел Гошинбоку. Меня обнимал демон, в чьих руках, словно в цепях, я обмякла не то пленницей, не то синей птицей. В этом объятии не было нежности и заботы, эти чувства у демонов не в чести. Но они мне были не нужны, мне нужен был только сам демон, только он.

В конце концов, дистанция больше века оказалась пустышкой для того, кому один год шёл за один день…

И пусть мне ещё только предстояло выяснить хорошо это или плохо. Пусть я даже не догадывалась, что значит быть женой чистокровного демона. Я была готова ко всему.

Потому что я…

До сих пор любила этого мужчину.

И раз уж он меня нашёл, раз уж в его словах я читала "больше никуда не отпущу", этого мне было достаточно.

2014 г.