Персонажи: Мори Ран, Хайбара Ай

Рейтинг: PG-13

Жанры: драма

Предупреждения: POV, смерть персонажа, спойлеры 15го фильма.

Размер: мини

Описание: Эдогавы Конана больше нет... Погиб, спасая чужие жизни.

Как теперь жить Ран, которая только после его смерти узнала, что на ее глазах умер еще и Кудо Шиничи - самый дорогой для нее человек на свете?

 

***

 

Его больше нет. Нигде. Его просто больше нет в этом мире.

Иногда, когда боль становится немного слабее, я задаю себе вопрос – смогу ли я с этим жить дальше? Смогу ли я ходить в школу, отвечать на глупые вопросы, смотреть в глаза друзей и врать? Или, в конце концов, я не выдержу?

Как вообще можно жить, когда знаешь, что за твою жизнь заплатил свою цену другой человек? Человек, который в отличие от тебя мог бы принести гораздо больше пользы? Человек, который был своеобразным адвокатом мертвых, человек, доносивший до живых последнюю волю тех, кого не стало. И вот теперь не стало его самого…

Для меня это то же самое, что не стало целого мира. Исчезло то, что заставляло меня быть сильной. Исчезло то, ради чего я совершенствовалось. Исчез тот, кого я ждала.

Все началось в Китаносаве. Небольшая деревня, уютно располагающаяся в горах. Недалеко от горных теплых источников, недалеко от озера с белыми лебедями. Китаносава была спрятана ото всего мира за толстой стеной дамбы. За стеной, где бушевала темная вода. Словно огромная спящая змея, затаившаяся перед нападением, ждущая своего часа.

Никто не знал, никто даже не мог предположить, что Снежный фестиваль, на который мы приехали всей компанией, приведет к похоронам. Сразу двух людей…

Радостные крики детей, восхищенные возгласы взрослых… Коньки, санки, снежные мотоциклы, лыжи, снежные городки и бой в снежки, горячая еда и сувениры. Все начиналось так безоблачно.

Разговор с Шиничи по телефону и затем найденный список сувениров, который я увидела совершенно случайно. Наверное, это было первым признаком конца.

Вторым признаком конца была смерть мужчины. Хикава-сан был убит недалеко от озера с лебедями, куда мы отправились на экскурсию. Но даже это не стало тревожным звоночком. Моя интуиция молчала. Не подавала никаких признаков того, что скоро моя жизнь станет беспросветным адом отчаяния и пустоты.

Третий звоночек, самый тревожный, должен был прозвучать на рассвете, когда взорвались две будки ретрансляторов, отвечающих за сотовую связь. В один момент, Китаносава оказалась отрезана от мира…

И именно в это время пропали дети: Гента, Мицухико и Аюми. И, конечно же, Конан и Ай-чан отправились их искать. Нашли. Одновременно с грохотом ружейного выстрела. Именно это потом рассказала в полицейском участке Ай-чан…

Конан и Ай-чан успели спасти детей. Конан даже догадался о том, что на дамбе нужна помощь, и бросился туда. На свою голову.

Дамба взорвалась.

Из машины, на которой мы мчались к дамбе, чтобы узнать, что там случилось, отчетливо был виден водный поток, который несся на деревню. Водный поток смерти, который не оставил бы от деревни ни одного живого человека. Дело даже было бы не столько в том, что толща воды размолотила бы все, что возможно. Дело было в ее температуре. Выжить в ледяной воде невозможно.

Развернувшись, на всей возможной скорости мы возвращались в деревню, в надежде то ли опередить водный поток, то ли сообщить о том, что сейчас вот-вот обрушится на деревню смерть. И не успевали. Ледяная смерть шла по нашим пятам. Именно с нас она должна была начать свое кровавое пиршество.

А потом мы увидели Конана. Синяя фигурка на белоснежном фоне нарезающая витиеватые вензеля. Маленькая фигурка маленького человека на пути человеческой жестокости и на пути беспредельной природной неизбежности.

Казалось бы, что может сделать мальчишка? Пусть даже потрясающе умный, спортивный и не по годам взрослый, но мальчишка?

Профессор Агаса догадался первым. Конан планировал спустить снежную лавину, чтобы изменить поток воды. У него получилось… Вопреки всему и вся, он смог это сделать.

Все произошло одновременно. Две лавины, столкнувшихся воедино, снежная и водная, смешались, сломались, перепутались…

А вместе с этим, я увидела самое страшное… Я увидела, как снежная масса поглотила под собой самого важного человека в моей жизни…

Поломанные мосты, пара перевернутых машин, разрушенные столбы. И ни одного погибшего человека в деревне. Невероятная цена перед лицом стихии.

Минимум урона в деревне, и только мальчик с синими глазами оказался погребен под снежным заносом…

Пятнадцать минут. У нас было пятнадцать минут, чтобы спасти его.

Пятнадцать минут тишины. Пятнадцать минут, когда мы сражались с этим чертовым снегом, который спас остальных.

Пятнадцать минут снега снизу, белоснежного взрыхленного полотна.

Пятнадцать минут белоснежных чистых снежинок, планирующих сверху.

Пятнадцать минут сорванных от крика связок. Пятнадцать минут ставших вечностью перед разлукой.

Я не помню, каким богам молилась, когда набирала кровоточащими пальцами номер Конана. Я не помню, что происходило вокруг, когда нас соединила сотовая связь и пошли первый гудки перед ответом. Я не помню, что кричали остальные, когда искали его.

Из-под плена снега мы вытащили сотовый телефон. Только Конана рядом не было…

Все что нам оставалось, все что мы могли – это искать. Не сдаваться до самого последнего.

Но… было слишком поздно. 27 минут. Мы нашли его через 27 минут, когда было слишком поздно. Перед лицом мальчика было свободное пространство, но его грудь и ребра передавило слишком сильно. Слишком много снега для хрупкого тела мальчишки.

Слишком поздно.

Цепляясь кровавыми пальцами за плечи ребенка, я умоляла, чтобы он открыл глаза. Но Конан оставался холодным… Мертвым. Его душа ушла…

… Я очнулась только спустя четыре дня, в больнице.

Около моей кровати сидела Ай-чан. Больше в палате никого не было. Девочка сидела заплаканная, куда делся ее спокойно-хладнокровный вид, который делал ее такой взрослой? Сейчас передо мной был ребенок, потерявший кого-то очень важного в своей жизни.

- Я не хотела, чтобы нам помешали, - встав со стула, Ай-чан пересела на мою кровать. Положила ладонь на мое плечо и тихо сказала. – Но я должна сказать это до того, как с тобой увидится кто-то еще. До того, как тебе будут задавать вопросы и ты начнешь испытывать ложные надежды. Так будет лучше.

Я не понимала, не понимала о чем говорит девочка. Я не понимала, что происходит. Только грудь сдавило обручем. Она еще не сказала, а я уже поняла, что для меня все кончилось.

- Вчера, - губы Ай-чан горестно искривились. - Вчера похоронили сразу двух людей… в одном гробу. Больше нет ни Эдогавы Конана, ни Кудо Шиничи…

…Слова подобны мечам. Они могут стать обоюдоострым оружием. А могут – фальшивкой, как на премьерах в театрах, когда лезвие складывается гармошкой.

Слова могут наполнить жизнь яркой краской, а могут навсегда наполнить ее безысходностью и беспросветным отчаянием.

Ай-чан стала для меня соломинкой… Последней соломинкой, которая не давала утонуть, захлебнуться в накатившем горе и отчаянии.

Подобно той самой водной лавине, которая чуть не снесла деревню, воспоминания, понимание обрушились на меня тяжелым потоком.

«Есть кое-что важное, что я должен тебе сказать», - Конан, нет… Шиничи упрямо вскидывает голову, глядя на меня. Через пару минут раздастся взрыв над поездом, и не будет никаких жертв в скоростном экспрессе. А сейчас он пытается мне что-то объяснить. Раскрыть секрет своей личности?

«Боишься?» - на лице Шиничи написана непередаваемая усмешка. А я всего лишь сказала, что буду спать с ним. Забинтованный мужчина, перепугавший меня до полусмерти вначале на веревочном мосту, а затем в лесу, под аккомпанемент грозы и вспышки молний, все же более весомая причина, поэтому я говорю просто: «Ладно тебе» и устраиваюсь рядом. После этого, ночью, этот самый мужчина постарается меня убить, но Шиничи не даст.

«Если умирать, то вместе». Тихий голос из-за заблокированной двери запасного выхода. Передо мной бомба с двумя непереразанными проводами. И Шиничи – совсем рядом, за дверью. Спустя пятнадцать минут я встречусь с Конаном. Разбитым, в синяках, царапиных и ушибах, встревоженно на меня смотрящего.

«Ран!» - только мое имя в испуганных темно-синих глазах. Нырнувший за мной. Вопреки всему. Спустя несколько мгновений я узнаю, что его губы твердые и немного обветренные, а выражение «одно дыхание на двоих», совсем не романтичный эпитет.

«Ран-нэчан», - и потрясающая улыбка. Когда он так улыбается, я готова согласится на что угодно, а не просто выполнить какое-то там задание, которое дал отец, в очередной раз проводя свое расследование.

Сколько таких случаев было? Один. Один и тот же человек. Один и тот же. Любимый. И любящий. Оберегающий. Поддерживающий. Защищающий ото всего на свете. Мой…

Мой…

Только его отобрала смерть. Зачем? Почему?

Тихий вой срывается с моих губ, и я наконец-то плачу.

Цепляюсь за плечи Ай-чан, чувствую ее слезы на своем плече, и понимаю, что все. Это конец. Начало конца. Начало пустоты, заполнить которую мне просто нечем.

У меня больше нет ничего. Ни его звонков. Ни его попыток обмануть меня. Ни его случайных оговорок. Ни даже его имени.

Снег. У меня все отобрал снег…

… Белый снег медленно падал вниз, снежинками опускался на могилы, усыпал голые ветви почерневших, словно от горя деревьев.

Высокая девушка поднялась и пошла прочь от невысокой могилы.

Ветер пролетел мимо, подхватил оборванные лепестки с белой и черной орхидей, скользнул вдогонку за девушкой, наблюдая за тем, как она села в ярко-желтую машину жука. И вернулся обратно к надгробию.

Погладил темно-серый камень ветряными ладошками, стер тонкий нанос снега с надписи.

«Был рядом с любимой до самого конца…»