Глава 12

Беженцы

Серый утренний туман с реки очень неохотно отпускал из своего плена дороги и окрестные селения. Прошедший ночью дождь сделал дорогу скользкой, а местами – и труднопроходимой.

В этот день караван выехал намного раньше обычного, потому что предстоял трудный переход, и нужно было проскочить его до темноты. Предстояло пройти несколько селений, где был очень серьезный риск нарваться на Искаженных. 

Когда караван беженцев вышел из Каскары – казалось, что туман приразжал свои щупальца, стало видно густые заросли вокруг дороги, но это была лишь краткая передышка. Дорога сделала крюк, и они вновь нырнули в противную густую хмарь. Тишина вокруг колонны не радовала людей, она нервировала. Да, в ней можно было расслышать приближение опасности, но что толку, если эту беду не видно в тумане?

Мерзкие капли еще висели в воздухе, ехать приходилось аккуратно и держаться середины дороги. Эти места и в прошлые времена были не слишком-то заселены, а сейчас – было совсем пустынно. 

- Подъезжаем к селу Борки, – доложили по рации.

- Хорошо. Осторожно, не хотелось бы налететь на стадо Искаженных, – ответил Корнилов.

Искаженных здесь не было, но майору это было знать неоткуда. Здесь, в маленьком поселении, которое и в лучшее дни не досчитывалось и трёх тысяч человек, были совсем другие гости.

Вековые сосны и тонкие берёзы, за века власти человека только отступившие, шумели своими ветвями, покачивались, низко нависая над дорогой. Ещё лет десять, двадцать, тридцать – и от дороги ничего не останется.

Она и сейчас, в речном тумане и в хляби от прошедших дождей, казалась киселём и всё чудилось, чудилось что-то, что сейчас вынырнет из тумана чудище-чудовищное, атакует, не оставив даже шанса на спасение.

Но чудищ здесь не было.

Позаботились.

Мародёры.

Смайл, дождавшись, когда последняя машина вползёт на территорию Борок, нажал на кнопку связи на рации:

- Птичка в клетке, – сообщил он негромко. – А теперь, ребята, сделайте так, чтобы живых птичек тут не осталось. Пленных не брать, дозорные говорят, в районе Дубровного большое стадо скота искаженного бродит. Не стоит испытывать нам судьбу. Быстро зачищаем, быстро убираемся отсюда. Как поняли?

- Поняли. Выходим на позиции, – отозвался спокойный женский голос. 

С этого момента Смайлу оставалось только наблюдать из первых рядов. Сержант Рысь со всем справится и без него.

Каравану дали проехать через все село без проблем, они уже даже поверили, что обошлось без беды. И в этот момент был нанесен удар. 

Изначально приказ был на уничтожение, так что не было нужды миндальничать, и Мародеры под жестким контролем сержанта сработали на славу. В выбоинах, затопленных дождевой водой, лежали дистанционно активируемые мины, а на своих местах уже сидели стрелки. 

- Первый – пошел! – звякнул, словно взведенный курок голос сержанта.

Ее голос еще не стих, а под задним джипом сопровождения разорвалась мина, обратив его в брызги стали. В тот же миг заряд из РПГ с крыши предпоследнего дома ударил в левый бок первого джипа, не просто уничтожая всех внутри, но и отбрасывая его на правую обочину, переворачивая и сбрасывая в кювет.

- Второй – пошел! 

Два грузовика с беженцами попытались бежать, но в зарослях кустарников, затянутых туманом, их ждали неразличимые фигуры в камуфляже. Они бесшумно приподнялись из укрытий и дали дружный залп из гранатометов барабанного типа. Синхронный щелчок, с которым передвинулись барабаны, и новый залп. Оба грузовика перевернулись и загорелись.

Последний джип охраны, в котором были майор и старлей – попытался прорваться, чтобы доставить информацию в штаб. Водитель выжал педаль газа, отчаянно маневрируя, чтобы не получить снаряд в борт. Ольга заняла место пулеметчика, пытаясь отогнать врага.

Только зря, потому что по рациям нападающих хлестнуло равнодушное «Третий – пошел», и наперерез джипу с боковой дороги вылетела фура, в открытом кузове которой стоял станковый гранатомет. Три быстрых хлопка выстрелов, и все было кончено. Первые два лишь разорвали асфальт, но последнего было достаточно – он угодил точно в левое переднее колесо, бросая машину в кювет. Майора и связиста, сидящего на переднем сидении, здорово приложило обо всё, обо что только можно, у кого-то что-то хрустнуло, но, вроде бы, оба были еще живы. Водитель погиб мгновенно – его распороло оторванным куском металла с днища.

Что же до Ольги... Ольги в машине на момент остановки не оказалось. Оно и к лучшему, потому что машина лежала перевернутой в кювете.

- Проверить, – хлестнул голос сержанта по рациям, и она первая покинула свой наблюдательный пункт, двинувшись к каравану быстрым шагом. 

Женщина была в черно-сером камуфляже с сержантскими лычками и нашивкой подразделения Мародеров. Голова непокрытая, и её не слишком длинная, едва до лопаток, тугая роскошная темно-русая коса мерно покачивалась в такт мягким, кошачьим шагам вылитой хищницы. Рысь держала в каждой руке по тяжелому наградному Орлу Пустыни – своему штатному оружию еще со времен службы в Израильской МОССАД.

Софья Рысь была дочерью эмигрантов и на момент апокалипсиса была в России в командировке по обмену опытом. Опытного капитана отправили обменяться знаниями и навыками с представителями дружественного народа, а потом мир рухнул, и она осталась здесь. Довольно скоро опытную, опасную и вооруженную молодую женщину завербовали в частную армию корпорации Ливей. Не то чтобы ей это особо нравилось, но свою работу она делала на «отлично»... а большего требовать от этой убийцы особо охотников не было. Дополнением ее экипировки был автомат Вал с инфракрасной оптикой, переброшенный сейчас за спину, да штатный МОССАДовский кукри на поясе сзади. Она шла сквозь пылающие останки конвоя, достреливая тех, кто выползал, ведомый шоком.

- Задание выполнено, – доложила ровным голосом женщина, всадив пулю в затылок выползающему из горящего грузовика безногому автоматчику. – Конвой уничтожен. Вижу двоих выживших – связист, явно выраженный перелом бедра, второй – офицер с майорскими погонами. Оба оглушены разрывом снаряда. Добить?

- Взгляни на корочки у майора. Если есть, – прошёл спокойный ответ Смайла по рации.

Софья убрала один пистолет в бедренную кобуру, освободившейся рукой нашла в нагрудном кармане документы офицера, открыла, глядя краем глаза, чтобы не проворонить опасность:

- Майор Корнилов Андрей Петрович.

- Корнилов, да? Умный служака, – пробормотал парень. – Я его знаю. Про него прикормленный особист много чего говорил интересного. Забирайте обоих. Прихватим. Корнилов может много чего сказать, а когда на его глазах будем убивать связиста, не меньше расскажет. С ним в машине должна была быть женщина.

- Женщины нет ни в машине, ни рядом, здесь только труп водителя, – качнула головой Рысь, опытным глазом осмотревшая окрестности. Пара ее быстрых жестов дали команду подчиненным забрать майора и связиста. – Возможно, была в первой или второй машине.

- Ладно. Нет времени на это. Потери среди наших?

- Нет.

- Отличная работа, сержант.

- Благодарю. Уходим?

- Да. Всем группам – отходим. Повторяю, – Смайл говорил на общей волне. – Всем группам – отходим.

Мародеры быстро вернулись в машины и поехали прочь, оставляя за собой уничтоженный караван, чадящий жирным дымом в небеса. Если кого-то и не добили, Искаженные придут на звуки взрывов и доедят оглушенных людей...

А Искаженных вокруг было много, на всех еды даже не хватит.

Горели машины. Огонь перекинулся на пару соседних домов, но быстро погас под мелким проливным дождём, который вначале начал накрапывать с неба, а потом обрушился ливнем на измученную землю.

Раздраженное пламя шипело и разбрасывало в разные стороны искры, охлаждая раскаленный металл.

Воздух ещё пах кислотой и гарью.

А потом прошёл и дождь. Прошёл дальше полосой, ветер дул куда-то в восточном направлении, подхватывая в воздух ошмётки тряпок, куски чего-то ... ещё.

Ветер уносил прочь от маленькой деревушки запах еды, мяса, мяса, мяса! И были те, кто устоять перед этим запахом не мог.

Искаженные двигались очень медленно, к тому же мёртвым, наверное, всё равно – похоронят их достойно, станет огонь для них последним приютом, или же съедят. Мёртвым – может быть, и да.

Но быстрая операция мародёров была не настолько чистой, как могла бы показаться. Или просто чужая удача была куда как весомее. Хотя, куда как честнее, будет сказать, неудача. Потому что среди беженцев оказались живые.

Одну машину из трёх разнесло в мелкие осколки. Попадание было исключительно удачным, оставив внутри кровавую кашу.

Двум другим повезло немногим больше. Одну машину за мгновение до взрыва занесло. Потому что бойкая старушка, сидящая в кабине рядом с водителем и травящая всю дорогу байки, умудрилась успеть ударить по тормозам, одновременно выворачивая руль. Было много огня, было много дыма и чада, но в этом грузовике остались живые.

Водителем второго грузовика был уставший армеец, который просто хотел вернуться... куда-нибудь, куда-то. По сторонам не особо смотрел, поэтому и увернуться не успел, или что-нибудь сделать – не успел тоже. Он погиб на месте. В этом грузовике от взрыва разнесло на куски весь перед, а в живых неожиданно остались те, кого взрывной волной отшвырнуло прочь от грузовика, и прикрыло осколками, и строительным ломом.

Когда огромная балка поехала в сторону, и хрупкая девушка смогла разлепить слезящиеся глаза, над головой было серое хмурое небо.

Концы её яркого шарфа трепало ветром, а в нос забивался запах гари.

Над головой был человек, но сквозь резь в глазах никак не удавалось его рассмотреть, как следует.

- Живая? – голос был тяжелым, таким голосом гвозди следует заколачивать.

Прежде чем она успела ответить, силуэт пропал и раздался зычный голос:

- Тут ещё одна живая. Балку я убрала, но её ноги зажало, Берг, подсобишь?

- Мгум, – охнул рядом мужской голос, и гора железа и каменного крошева пошла вверх. Не намного, но пошла... достаточно, чтобы выдернуть из-под завала практически невесомую девчонку.

Ласточка, хлопая ресницами, тупо смотрела на собственные ноги, покрытый коркой крови. Синяков было масса. От крови не было понятно, где заканчивается ее кожа, и начинается… всё остальное.

- Ты детка, – на голову легла огромнейшая ладонь настоящей гусарской женщины, которая на лошадь сядет – хребет бедной сломает, для перевозки такой нужны сразу слоны, – не переживай. Сейчас посмотрим, не сломано ли чего.

Берг очень осторожно ощупал ноги девушки, прищурился, когда понял, где яркая боль.

- Трещина голени. Не нагружай левую ногу и обойдется. 

В отдалении раздался жуткий скрежет и хруст, затем голос молодого парня, который мало с кем общался, но выглядел одним из самых спокойных.

- Отче, живой? Ну, раз живой, так нечего бока отлеживать, паства скучает! – в голосе его слышалось некое облегчение и легкая, добрая насмешка.

Ласточка перевела взгляд туда, огляделась и вместо того, чтобы спокойно сидеть, дёрнулась туда, где из-под завалов виднелся почти такой же шарф как у неё. Нога вспыхнула болью, в голове помутнело, и она клюнула носом вниз.

- И зачем так дёргаться? – укоряюще спросила гром-баба, удерживая её на весу. – Ты чего, болезная? Или чай увидела кого?

- Шарф... там тоже... тоже может быть живой!

- Ща, – Берг подошел, взялся за край какой-то балки, но та не сдвинулась. – Вань!

- Туточки, – подскочил к мужчине парень, вытащивший священника, и вместе с Бергом они смогли поднять завал достаточно, чтобы Иван отколол новый финт. Парень отпустил балку и стремительным рывком выдернул мужчину в шарфе.

Ласточка плакала практически в голос, пока делала своему молчаливому спасителю искусственное дыхание и непрямой массаж сердца. Не видела никого вокруг и не хотела видеть. Она не собиралась, просто не могла сидеть сложа руки, не могла смотреть, как Смерть его забирает.

Да не было тут никаких романтических чувств, обыденности или там альтруизма. Он просто был единственным якорем, за который Ласточка цеплялась в этом сумасшедшем мире, и…

«Вдруг слишком поздно?! Вдруг не поможет?!» – в голове бились набатом пессимистичные мысли, а она не бросала. Не замечала боли в лодыжке, просто отгоняла мысли и считала про себя. Раз-два, три, нажать на сердце, вдох, выдох, и заново, заново. Только бы, только бы! Только…

- Девонька, – трубный женский голос над головой зазвучал, но не вырвал из размышлений, а потом на плечи легли огромные руки. – Девонька, спокойнее, живой он, живой. Смотри.

Ресницы, покрытые кровью из рассеченного лба и брови, открывались медленно, и Ласточка снова плакала на груди у Чума.

Дама-гренадёр, покачав головой, отошла дальше. Смотреть, если кто живой. Тем же занимались те немногие, кто выжил в неожиданной атаке непонятно кого. В неожиданной атаке после которых живых остались считанные единицы.

- Эй, Берг, – зычно крикнула дама, – там как с твоей стороны?

- Есть! Но сам не вытащу! – Отозвался мужчина. – Двое...

- Счас подойду. Подобраться удобно?

- Более-менее.

От шагов земля не тряслась, но это легко можно было ожидать. Женщина остановилась. Две машины были перевернуты, грузовик и джип, между ними – небольшая выемка, в которой были трупы и, судя по всему, кто-то живой.

Сапоги были мужские и рядом ноги женские, тонкие.

- Раскапывать надо, – сообщила грустно женщина-гора.

- Не надо... Если слегка приподнять, я выдерну, – подоспел Иван с двумя ломами, извлеченными из одной машины.

- Ну, давай ломик. Попробуем сделать так.

- Ну, так бери, – парень вручил лом ей и Бергу, сам постарался максимально подлезть к цели.

С первого раза не получилось. Машины лежали неудачно, перекрывали друг друга, не давая подлезть к живым.

О том, что они живые – говорил тихий женский плач и редкие мужские стоны. Женщина была жива, а мужчина судя по её же слезам – был без сознания.

- Не получится, – сообщила дама, отряхивая волосы. – Джип мы даже если и поднимем, с грузовиком ничего не сделаем. Можем, попробуем его отогнать? Мотор должен работать?

- Мотор может и заработает... Но колесами кверху еще ни один грузовик ездить не научился... – Ваня задумался. – Ладно, будем из вас с отцом Николаем делать лошадей-тяжеловозов. Будете грузовик двигать. Берг – держать джип, чтоб не размазал застрявших, а я... всем мешаться, – с некоторым усилием улыбнулся парень.

- А это вообще возможно?

- А хрен его... Гипотетически – возможно, но гипотетически вообще невозможного мало.

- Деточки, – раздался позади скептический старческий голос. – У вас от сотрясения мозги выключились, или их там с самого начала не было? Домкрат для кого придумали?

Дёрнулись практически все. Но завизжать никто не завизжал, хотя мужикам от мата удержаться удалось не всем. Священник, с серым лицом, сидящий в стороне, даже перекрестил возникшее чучело, прежде чем сообразил, что оно живое.

Чучело было действительно живым, ехидным и злым.

- Домкрат – это такое приспособление, если кто не знает, – сообщила Катерина Ивановна, разглядывая себя в зеркале покореженного джипа. – Да, – констатировала она тут же. – Краше в гроб кладут. Хотя в нашей жизни гробов как-то я уже давненько не видела. Чего вылупляли глазенки? Чай, живой человек, как ни странно. В гари, бензине, крови и ... разном... – сообщила она и принялась отряхиваться.

- О, баб Кать! – первым нашелся Иван. – А где это вы так обляпались? Не аккуратненько, однако... 

Берг только рукой махнул, да и поковылял за домкратами. По логике, их нужно было четыре, минимум... А это еще найти надо.

- Мозги, мозги, – сообщила старушка флегматичненько, – они действительно бывают разными, и у некоторых не просто вытекают из ушей, а ещё и пачкают обычных людей, которым повезло выжить. Когда вокруг ад, ад, ад... и чует моя почка, что скоро тут будут гости. Максим Петрович! – крикнула Катерина Ивановна вслед Бергу, и голос у нее был четкий, далеко слышно было. – Домкраты есть в джипе левее вас. Там ящик с инструментами. Восемь штук там точно было. А вы чай, детки, не стояли бы пока. Нам оружие надо. И карта. Ещё обыщите грузовики, может где еда-вода не пострадала при взрыве. Запасная одежда. Трупы наши сжечь надо. А рассчитаться на «первый-второй» потом позднее успеем.

Гром-женщина покачала головой:

- Катерина Ивановна, вы бы посидели спокойно, на одном месте.

- А вы, Лизанька, будете тут как стадо овец бегать? От вашего бессмысленного топота, чай, преставиться не получится нормально. И не хлопай не меня своими глазами голубыми. Не корова. Давай-давай. Мёртвым покой мы обеспечим, сожжём прямо в грузовиках. А значит нам ещё горючее надо глянуть. И... Ванька, ты у нас быстроногий, – острый взгляд обратился на Ивана. – Пробегись вокруг. Сможем мы где-нибудь осаду переждать? Али тут помирать нам и придётся?

- Обижаете! Я когда ломы доставал уже нашел, где нам затихариться! Если до домов дойдем – вообще лепота, на любой крыше в безопасности будем. Вон, на той красной, вообще комфортно. Если не топать туда – тогда сложнее, нужно машины замыкать кольцом, тогда внутри отсидимся, за гарью нас не учуять.

- Так учуяли нас уже, милок, вон смотри – топают, – ткнула старушка себе через плечо.

Иван глянул за плечо старушки и тихо матюгнулся. 

Из тумана выходили зомби. Много. Сколько конкретно – он не видел, но то, что их было больше двух десятков, сомнений не вызывало. Кто-то из них был цел, но были и покалеченные. Толстый мужчина впереди волочил за собой внутренности. Плешивая женщина следом – была однорукой. Следом полз мужчина, с висящей щекой, и начисто оторванной нижней частью тела... За ним полз зомби-младенец без одного уха, и его мать, у которой пиками торчали оголенные ребра, и была здорово обглодана левая нога. Дальше Иван уже не смотрел, а помогал Бергу срочно поднять машины.

Катерина Ивановна перебирала автоматы, лежащие на земле, разлетевшиеся от взрыва, проверяя их на работоспособность. На двигающихся искаженных она не смотрела, разглядывая тех, кто рядом.

Где-то в стороне был кто-то живой, судя по звуку, но ей было не до этого. Она даже на тех, кто вытаскивал из-под машин еще двоих живых, не смотрела.

Когда машины приподняли домкратами, удалось вытащить тела погибших и крайне аккуратно вытащить молодую пару Колининых. Они сыграли свадьбу буквально за неделю до эвакуации. Марина была в сознании, и отделалась кучей ушибов и ссадин. Дима же, похоже, получил по голове, потому что волосы слиплись от крови, и признаков сознания он не подавал. Впрочем, живой, и то хорошо.

Хотя с тем учетом, что еще предстояло успеть убраться из опасной точки – не совсем.

Всего выживших, тех, кто был мало-мальски в сознании, оказалось десять. Кое-откуда ещё доносились стоны, но помочь тем людям можно было одним-единственным способом – пулю в лоб. На это никто не мог пойти. Людей буквально корёжило и ломало при мысли об этом.

О том, что участь быть съеденными заживо искаженными страшнее, выжившие тоже старались не думать.

Катерина Ивановна, увешенная автоматами и патронташами как елка, выглядела... не самым лучшим образом. В противовес ей, дама-Гренадер, она же Лизавета Петровна, Лизонька, была абсолютно спокойна и выглядела почти не потрепанной. Для того чтобы завалить такое вот чудо – нужно было чтобы сверху свалился мамонт.

Ласточка придерживала Чума, и в обратную сторону, кстати, это тоже было верно, потому что нога у девушки болела всё сильнее и сильнее.

Пара молодожёнов.

Священник. Берг. Мужчина по имени Иван, о котором мало что узнали – как и обо всех, вот и все выжившие.

- Давайте, ходу к дому с красной крышей. Там затихаримся! – поторапливал всех Иван, разведывая путь на предмет наличия зомби и там. Но там все было чисто и аккуратно. Ни одной твари... уже.

Зато были кучки, разные кучки пепла, мяса, а ещё впечатляющие россыпи гильз.

- Хоть на что-то сгодились, – сообщила Катерина Ивановна, потом ткнула в сторону. – Гляньте, там в кювете, чай не живой ли?

- Живой... – прищурился Берг. – И с вещмешком... Эй, парниша!

Уползающий по кювету парень дернулся, крутанулся и повернулся, расплываясь в пьяной улыбке:

- Живые!

- Ага. Бегом сюда, пока тебя там не схарчили!

- Не могу, – помотал парень головой. – У меня нога... в шине. Мне не подняться. Думал, уползу, поближе к домам, в погреб какой-нибудь забьюсь, отлежусь, и там видно будет.

Вздохнув, Берг подошел и помог парню подняться, затем практически поволок его к дому. Время поджимало.

Искаженные подтягивались со всех сторон, и их действительно было здесь много. Куда больше, чем можно было бы предположить, опираясь на знания о численности местного населения. Это была часть беженцев, тех, которые не прошли дальше. Тех, которые почему-то, по какой-то причине остались в окрестностях, так и не дойдя до безопасного места, безопасной базы.

- Мне одной это не нравится? – басовито осведомилась Лизанька. – Откуда здесь так много трупов?

- Тебе не все равно? – Иван, убедившись, что в доме спокойно, теперь стоял у двери, чтобы убедиться, что все прошли безопасно. – Шевелимся, народ, зомби и те быстрее двигаются!

- Зомби, зомби, зомби, – Катерина Ивановна, войдя в дом одной из последних осмотрелась. Здесь когда-то уже пережидали атаку. Не заколоченные окна – заложенные кирпичом наглухо, укрепленные косяки – на машине не выдернуть. Свечи, керосиновые лампы, чуть ли не рукотворные факела по углам. Дневник, с пятнами крови на столе, валяющиеся рядом ключи. Трупа не было.

Видимо его не «съели», видимо, кому-то понадобилось то, что у этого человека было.

Перелистнув пару страниц, старушка вгляделась в текст «17 сентября 2017 года миру пришёл конец. Об этом не передавали со страниц газет, не кричали с экранов телевидения и не твиттерили в интернете. Новостные ленты об этом не сказали, никто ничего не почувствовал, но кто-то могущественный, возможно, сама природа, подписал человечеству смертный приговор»... Ухмыльнулась и отвернулась, сдернув тонкую тетрадь в свою сумку, огляделась.

- Посмотрите вокруг, может, есть аптечка? И вода, проверьте воду. Нам нужно промыть раны. Нам нужно во что-то переодеться. Забаррикадировать дверь. И... пережить атаку, которая последует. Пули тратить понапрасну не стоит, так что доверять автоматы дамам, – Катерина Ивановна скользнула взглядом по Ласточке, Марине – недавней новобрачной и даме-гренадеру, – не будем. У вас, Лизонька, есть свое оружие, а вам, девочки, сейчас я скалку бы не доверила. Берг, у тебя свое, вижу. Ваня, у тебя?

- Есть-есть, – отозвался Иван. – Надеюсь, не понадобится.

- Парень, – взглянула старушка уже на того парня, которого подобрали последним. – Тебя я не знаю, ты кто? И где был?

- Не в грузовике, в джипе, первом. Я неплохо эти места знаю, поэтому был проводником, – пояснил парень. – Когда его шандарахнуло, я дурак не пристегнутый был, ну и вынесло сквозь стекло. А! Представиться. Меня зовут Лекс. Александр. Сашка. Как удобнее будет. А вас всех я знаю. Отца Николая. Максима Петровича, – перевел взгляд парень на Берга. – Ивана Алексеевича, – взглянул на Ивана. Много про вас слышал, пока мы ехали с ребятами из военки. Их жалко... Они не выжили. Я слышал взрывы, думал вообще никого не осталось. Такое удивительное дело, что вы живые!

- Везение штука такая никогда не поймешь, что оно курило... – протянул Иван. – Сами удивились, что живые. Осталась ерунда – сохранить это состояние...

- Если сами ушами не прохлопаем, не сдохнем, – сообщила Лизанька громовым голосом.

- Тогда не хлопайте ушами, – Берг озабоченно косился на заколоченное окно, за которым копошились искаженные. – А то уж больно их много все же вокруг там было. Надо побыстрее наверх.

- Всем сразу? – скептически поинтересовалась Катерина Ивановна. – Мил человек, я тебе точно скажу, что раненые на крышу не поднимутся. Да и если зороны прилетят на своих крылышках, мы там для них будем славной добычей.

- А тебе б только в душу плюнуть... ну хорошо, ПОД крышу. Главное, подальше от этих тварей.

- Подальше это хорошо, – согласилась Лиза, подтаскивая к двери огромнейший шкаф и ставя его около двери, двинулась в соседнюю комнату за вторым шкафом. – Открывайте дверцы – валите внутрь всё самое тяжёлое, так будет надежнее, – предложила она, прежде чем скрыться в темном нутре соседней комнаты.

Возразить на это было нечего, и все, кто мог нормально двигаться – принялись стаскивать всякий груз в шкаф.

- Новость хорошая, вторая дверь не просто заколочена, ее стальной решеткой заварили. – Доложил Иван, приволакивая из какой-то кладовки... кирпич!

- Он там один? – поинтересовалась Катерина Ивановна.

- Нет, просто у меня только две руки, а остальные кирпичи связаны так, что их поэтапно не утащишь.

- О, тогда я помогу, – Лизанька показалась из соседней комнаты со связкой одежды и... баком, в котором совершенно однозначно была вода! – Она не пахнет, но не питьевая точно, – сообщила она спокойно. – Вполне хватит, чтобы смыть с себя гарь и кровь.

- Ты точно киборг... – заявил Иван, увидев это. Ждать женщину он не стал, ушел за остатками груза.

- Русские женщины, – пожала мощными плечами Лиза, опуская бак на пол. – Вначале раненые. А я помогу с грузом.

- Я помогу с ранеными, – кивнула старушка, подходя ближе.

В помощь старушке оставили священника, и Иван с Лизой приволокли связку кирпичей, которая разом прижала шкаф намертво. Он теперь даже не вздрагивал, если зомби врезался в дверь.

- Там наверху всех разложить можно. Окна зарешечены изнутри, мелкой стальной сеткой. И там же нашел аптечку. – Мужчина передал ее Екатерине Ивановне.

- Отлично, – старушка, подтянув поближе зажженную свечу, взглянула на содержимое. – Не сказать, чтобы так уж много, но есть даже антибиотики, и есть обеззараживающее. Максим Петрович, да нам повезло, – улыбнулась почти искренне Катерина Ивановна Бергу. – У вас никак рука лёгкая.

- Рука у меня тяжелая, но должно же было повезти хоть в чем-то? Помочь чем-нибудь?

- Только если перебраться наверх всем.

- Это мы быстро. Вы народ подклеивайте, а я эвакуатором поработаю.

- Лизаньку возьмите с собой в нагрузку. Грех такую девку не попросить о помощи.

Берг перевел взгляд на Лизу, словно оценивая степень ее усталости.

Женщина взглянула на него с некой поволокой в глазах. Выглядела она так, словно ещё не таскала, не бегала с грузами, а спокойно сидела и пила чай, из маленьких фарфоровых чашечек в беседке у берега моря.

- Лизавета Петровна, вы уже спите или еще спите?.. – поинтересовался Максим Петрович.

- Думаю, я ещё сплю и вижу, что пью коньяк на своей террасе, – заходила ходуном пышная грудь от грудного смеха. – Но я вам помогу, Максим Петрович. Прямоходящим поможем, поддержим, а потом остальных перенесём.

- Ну, вот и славно... А коньяк это можно, после такого стресса – даже нужно.

- И не просто нужно, но и возможно, – заявил вездесущий Ваня... только непонятно откуда. В комнате его не было.

Катерина Ивановна, промывающая раны парня-молодожена, оглянулась по сторонам:

- Ты где ещё пострел? Откуда чревовещанием работаешь?

- Снизу. Я ход в подпол нашел...

- И там что-то интересное? – уточнил парень «Зовите меня Лекс».

- Ну, скажем так, денек-другой с голода не помрем. И сейчас нервишки есть чем успокоить. Сейчас принесу.

- Алкоголь есть? – деловито спросила Катерина Ивановна. – Тут бы раны хорошо прижечь им.

- Есть. Спирт в количестве шесть литров... Это то, что я вижу... Или это самогон? А не, это самогон, а это спирт...

- Спирт – это просто чудесно, разведём – зальем... – Катерина Ивановна не договорила.

Со стороны улиц – стены от звуков не спасали, донесся высокий отчаянный крик, полный агонизирующей боли, а потом оборвался.

В комнате воцарилась тишина. Там, за стенами, Искаженные жрали тех, кто ещё был в живых, но кому просто было не в человеческих силах помочь...

 

Мародеры

 

Виктор Ярославович неторопливо отпил виски и отставил стакан. Формально – он читал отчеты от разных боевых групп, на самом деле – больше наблюдал за Луной, которая осталась заперта в доме, чтобы быстрее восстановилась после немалых повреждений от лезвий. Не то, чтобы он ожидал, что она будет делать что-то интересное, просто, наблюдая за женщиной, он мог придумать что-то интересное для досуга.

От наблюдений его отозвал писк селектора:

- Виктор Ярославович, к Вам посетитель.

Недовольно фыркнув, мужчина свернул окно с видео трансляцией из дома и нажал кнопку селектора.

- Пусть зайдет.

Дверь мягко приоткрылась, и очаровательный парнишка просунул растрёпанную голову внутрь:

- Виктор Ярославович, можно?

- Проходи, садись, – кивнул на кресло для посетителя хозяин кабинета.

Смайл, прикрыв за собой дверь, поправил волосы, пощекотал за ухом своего мёртвого хомяка и устроился в кресле.

Хотел зевнуть, но сдержался, тряхнул головой.

Крюгер посмотрел на явно не выспавшегося гостя и велел секретарше принести кофе. Когда же та удалилась, аппетитно покачивая бедрами, Виктор кивнул Смайлу:

- Рассказывай.

- Это была отлично подготовленная группа, потрепанная, правда. Видимо, недавним штормом они лишились своих людей. Не удивлён, что они выжили. Я знаю человека, который был во главе каравана. А поскольку ему не повезло выжить, я притащил его с собой. Зовут Корнилов Андрей Петрович. Как докладывали наши особисты, образованный человек, военный в каком-то там поколении. Опасный, умный. Но его скорее даже отправили в ссылку, в этот путь. Военных в живых, кроме него и его связиста, не осталось. Беженцев не проверяли, знать среди них никто ничего не мог, а подбирались искаженные. Разнесли машины в хлам. Прихватили личные данные.

- Если кто и выжил, тот стал едой... – удовлетворенно кивнул командир. – Сам расколешь его?

- Нет, хотел напроситься к вам на сеанс раскалывания, – Смайл поморщился. – Этот тип мне не по зубам. Он... реально мужик. Не тряпка, не баба. В принципе, я думал, чтобы вначале сломать его – попытать связиста у него на глазах, а если не получится... В общем, тут нужны профессионалы, а я профессионал совсем в другой сфере.

- Корнилов... Корнилов... Слышал я что-то о нем... не помню. А! Да, этого сходу не сломаешь. Связиста попытаем, даже если не сломаем этим – потреплем нервы... но не насмерть связиста, у меня идея получше. Да, они твои трофеи, так что можешь мысленно распечатать себе билет в первый ряд.

- Спасибо, но... – по губам Смайла скользнула усмешка, – у меня еще тот уровень с искаженными не пройден. Если не возражаете, Виктор Ярославович, я снова на нижние этажи прогуляюсь.

- Не возражаю, развлекайся. Оплату за задание получишь, как обычно.

- Спасибо. А... Ещё кое-что, – парень собрался было подняться, но остался на месте где был. – Их было четверо. Тех ребят, которые перешли дорогу Хаяру и Каме. «Искатели», Виктор Ярославович, слышали?

- Слышал. Хочешь сказать, что попутно и их упокоил?

- Нет, этого я сказать не могу. Откуда бы они взялись с военными рядом? Пока мы ехали, Связист бредил. И повторял набор данных. Цифры. Координаты. Позывные. Номера телефонов.

- О, тогда этого типчика надо расспросить особенно тщательно. – Крюгер нехорошо усмехнулся.

Смайл улыбнулся и поднялся:

- Я могу идти?

- Да, спасибо за информацию.

Когда за Смайлом закрылась дверь, Виктор сделал в блокноте несколько пометок на основе услышанного и, опять отложив дела, открыл окно с наблюдением.

Луна нашлась на кровати в спальне. Разноцветные пятна синяков, поджившие царапины и куда более серьезные порезы она замазывала специальным составом. Волосы были откинуты в сторону, женские пальцы рисовали узоры и...

Не просто рисовали, женщина ласкала себя. Медленно, почти неохотно, каждое движение было очень мягким, плавным.

Несколько удивившись, Крюгер развернул окно на весь экран, наблюдая за женщиной. Это было интересно, и могло дать пищу для фантазии.

Против проведенной ночи с Крюгером, где была боль, очень много боли, её только заводившие, сейчас она была куда нежнее. Погладила плечо, обвела пальцами ключицу, скользнула к груди и вдруг запрокинула голову, словно почувствовав, что за ней наблюдают.

Мужчина точно знал, что найти камеры она не могла, да и едва ли стала бы этим заниматься, но такое поведение Луны только еще больше укрепляло в мысли, что с ней будет не скучно.

Подняв руку, Луна скользнула по своим губам, втянула кончики пальцев, вытащила, демонстративно облизала пальцы, скользнула по груди, животу, бедрам, рисуя влажные дорожки.

Виктор с легким возбуждением в глазах наблюдал за тем, как Луна ласкает себя, отмечал ее реакцию на каждое движение и запоминал. В его голове постепенно рождался сценарий на ближайшую их ночь, и мужчина готов был спорить на свой месячный оклад – оба останутся довольны этим планом...

Но до ночи у него было еще немало дел, которые создадут нужное настроение для предстоящих игр с этой бестией.

Немало дел было у многих в этот день в лаборатории.

У техников – обслужить грузовой самолёт, устроившийся в ангаре. Оружейникам – проверить оружие, его состояние, количество патронов, при необходимости произвести калибровку, замену частей или вообще замену оружия.

У Смайла «дел» не было – было интересное развлечение в огромном лабиринте, где разгуливали неудачные образцы ученых. Включив в огромных наушниках-мониторах дорожку из любимой видеоигры, парнишка, вооруженный двумя тесаками, бегал по дорожкам, развлекаясь с отработанным материалом.

А в лаборатории делали соответствующие пометки, наблюдая за происходящим.

- Бессмертный, – пробормотал старичок в углу. – Или считает себя таковым? Стоит ему сюда попасть, всю соображалку у парня отрубает. Киньте ему двух «минотавров» из последних. Посмотрим на их действия в лабиринте. Только этого... улыбашку предупредите. Пусть не убивает.

- Сейчас, – кивнула женщина рядом с ним и двинулась к микрофону. Еще двое помощников бегали между двумя аппаратами, где создавался последний шедевр ученых из исследовательского «барака» мародеров.

Старичок подошел ближе к видеокамерам, разглядывая происходящее в коридорах.

Еще недавно тут было куда больше интересных образцов, но двух любимых старичком гепардов не вернули Хаяр и Луна. Не вернули...

- Я вот думаю, – не обращаясь ни к кому конкретно, спросил он. – А если совместить образец 2-А, вживить клеточки... у нас дети есть? – спросил он, поворачиваясь к своим помощникам.

Застыли все трое.

Профессор, медленно покачивая седой головой, двинулся в другой угол комнаты.

- Ребенок. Нам нужна девочка. Лет... пяти-шести...

Дверь в лабораторию неслышно ушла в пазы под полом, впуская редкого, но важного гостя. Пожалуй, самого важного из всех, кто мог сюда пойти.

- Доброго дня, друзья мои... Лаврентий Тигранович, мое почтение, – приятным мягким голосом обратился вошедший к профессору.

- Доброго дня вам, Исаак Наокиевич! – просиял старичок от радости. – Как хорошо, что вы заглянули сегодня. Я вам столько показать хочу. Разрешите, ван, попросить вас уделить мне немного вашего времени?

- Я для того и зашел, Лаврентий Тигранович, не мог удовлетвориться одними лишь сухими отчетами. Так что я весь внимание!

- Для начала, – взглянул он на своих подчиненных, – вон! Все вон!

Женщина и двое суховатых лаборантов за дверь вылетели быстрее, чем отзвучала вторая часть фразы.

Старичок подбежал к пульту, показал на него:

- С чего начать сегодня, ван? У нас интереснейшие ценные образцы верховой породы, сторожевой породы и уникальные изменения по положительному эффекту Допплера!

- Я доверюсь Вашему вкусу, доктор. Если что-то захочу уточнить – я вам скажу, – Исаак подошел ближе, чтобы ничего не упустить. На лице его был написан живейший интерес, и он даже не притворялся.

- Тогда прошу вас, вот тот стул вам будет удобен, черный. А розовый сломан, не обращайте внимания. Десятки раз просил заменить, но служба обеспечения сюда не подходит, как боится... – профессор захлебнулся в словах, постучал по стеклу, сначала два раза, потом три, а потом с той стороны в неё ударилось что-то...

Мастер занял предложенный стул, поблагодарив профессора, а заметив движение – удивленно посмотрел на стекло.

- Что там такое?

- Образец сторожевой. Вам понравится. За движение, чтобы не покинул нужного круга, отвечает высокочастотный передатчик в голове. Это уже... химера, – постучав по стеклу, Лаврентий Тигранович добился, чтобы огромная тварь опустилась прямо перед бронированным стеклом с алмазным напылением.

Она была... на чей-то взгляд прекрасна, на чей-то отвратительна, а правы были бы, наверное, и те, и другие разом.

Она была чисто черной. Поджарое тело чего-то вроде мощных собак, но кости куда более тонкие, огромнейшие крылья, которые удерживали тварь в воздухе. Трехпалые лапы, заканчивающиеся огромными когтями. Костяной воротник и мощные рога.

- Красавица, правда? Сторожевой вариант, AH-6, положительный эффект Доплера, осталась жива после второго заражения, не стали переводить на третий. Она в этом варианте куда полезнее. Но мы на шаг приблизились к тому, чтобы понять, какой ген отвечает за положительный эффект. Взгляните. Понимает свой-чужой. Атакует мгновенно. Вертолет снесет и не заметит.

- Хм... Как осуществляется указание «свой-чужой»? Хозяина воспринимает? Подвержена обучению?

- Хозяина воспринимает. Свой-чужой по звуку. Очень точно воспринимает разницу в частотах. Чтобы натравить, достаточно воспользоваться соответствующим звуком! А чтобы остановить – другим. Обучаема. Но наш дрессировщик отказался с ней общаться. Если только улыбашка... – профессор взглянул с возмущением на другие мониторы, выводящие происходящее в другом месте. Смайл сидел на небольшой стопочке искаженных тел и баловался со своим хомяком!

- Для дрессировки подойдет любой человек? И какой характер у нее в состоянии покоя?

- Нет. Увы, Исаак Наокиевич, любой человек здесь не годится. Нужны люди, которые в принципе ничего не боятся. В состоянии же покоя – она тиха и покорна. Что вы хотите, гены коровы!

- Тогда пока не ищите ей хозяина, я сам подберу достойного... Действительно прекрасный образец. Кто на очереди? – Исаак с неподдельным интересом посмотрел на зверя. – А, еще одно, наездника, если что, она унести сможет? Или крылья недостаточно сильны?

- Можно усилить, ввести другие гены, это не проблема. А! Ван, как вы относитесь к церберам?!

- Весьма положительно, профессор... А что, неужели вы смогли вывести такого зверя?

- Он ещё пока щенок, двухголовый, но нам удалось получить стабильный результат! Вы только взгляните!

- Охотно, – поднявшись, мужчина подошел к профессору, чтобы увидеть все своими глазами.

Дождавшись внимания своего покровителя и благодетеля, профессор нажал кнопку на пульте. 

Раздался свист, и на поляну, откуда улетела химера, выбежал двухголовый церберенок. Его создали на основе стаффордширского терьера. Щенок с «тигровым» окрасом и белой грудью. Зверек завертел головами, выискивая, кто его позвал.

- Красавец... Рассказывайте!

Профессор, любуясь влажными глазами на свое детище, кивнул:

- Редкий случай, он, конечно, уже мёртвый. Вживляли гены уже мёртвому, после второго укуса не выжил малыш. Но какая стать! Он будет расти, вы себе представляете? Путём хирургического и генетического дотягивания – мы его вырастим! Слушается как обычная собака, правда, тут нужен будет Дрессировщик.

- Я на днях пришлю вам подходящий материал... Хм, а живых Церберов вывести сможете?

- Не в этих условиях, – вздохнул профессор грустно. – К тому же... тут нужно собак триста, пожалуй. У нас нет такой возможности пока.

- Не беспокойтесь, я уже подготовил вам куда лучшую лабораторию, с большими возможностями, а живой материал завезем, не проблема. Оно того стоит, Лаврентий Тигранович. Хотя, конечно, трехголового бы лучше... И еще, можно попробовать добавить подобным стражам кибернетическую составляющую. Но это уже ваша работа, я не встреваю... Еще есть что-нибудь?

- Продолжаем развивать те экземпляры, что вам понравились в прошлый раз. Сейчас акула-зомби проходит апробацию. Если будет работать, как вы того желали, получится бесподобно. Есть пара минотавров, но они не особо удачные пока, ван.

- А что с ними не так?

- Плохо слушаются. Обучаемость нулевая, – профессор пощёлкал по клавишам, открывая на стекле огромный экран и выводя изображение двух огромных монстров. – И у них очень страдает кожный покров, при высочайшей чувствительности. Будем дальше менять штамм вируса. Жалко только, что мне так и не доставили штамм из Пермского убежища. На нём были бы куда более впечатляющие результаты.

- Увы, посланная за ним группа не вернулась... Раз не обучаются, будут живым тренажером, что уж поделать... А жаль, из них вышли бы бесподобные стражники.

- Я еще поработаю над ними, ван! У меня есть несколько вариантов штамма, ещё не прошедших апробацию!

- Если не справитесь – оставим тут, ничего страшного, Лаврентий Тигранович. – Исаак задумчиво посмотрел на минотавров. – Дальше?

- Да, в общем... – профессор покачал головой. – Всё остальное – это в рамках терминов и ещё ведущейся работы, ван. Показывать там нечего.

- А как мои котятки? – промурлыкал Исаак.

- А, это здесь. За вашей спиной, ван. Они еще спят.

- И как работа? – Мастер обернулся, подходя к двум выехавшим из ячеек колбам.

В двух горизонтальных колбах были двое детей – мальчик и девочка, видимо – родственники. Девочка лет девяти, мальчик, похоже – около двенадцати. Впрочем, людьми их назвать было уже сложно... Над ними хорошо поработал профессор – оба обзавелись звериными частями – на головах топорщились кошачьи ушки, копчик же продолжился длинными хвостами. Еще, это не было видно сейчас, но Мастер знал из отчетов, глаза у них тоже были изменены. Да и многое другое, если на чистоту.

- Пока непонятно что будет после третьего укуса, ван. Девочка очень близка к отрицательному эффекту, мальчик – к положительному. Но... за время этого эксперимента... они оба живые. Штамм вируса почти готов. Завтра они будут инфицированы.

- Замечательно... Как прижились трансплантанты?

- На этом этапе – 97% совместимости у мальчика, 78% у девочки.

- У малышки дотянется? И как у них с головой? Промывка мозгов уже проводилась, или отложили до окончания преобразования? – Исаак провел тонкими пальцами по капсулам детей.

- Отложена до окончательного преобразования, ван. Промывка на искаженных действует... не слишком подходящим образом. Они разрушают сами себя.

- Хорошо, тут я полагаюсь на вас. Пока из моих пожеланий – подумайте, как бы все же сделать более обучаемыми и толковыми минотавров... А с химерой – разработайте план действий, чтобы они могли нести седока... можно не слишком тяжелого, но чтоб такая возможность была. И, по возможности, упростите подбор их хозяев. И когда будут окончательные результаты по «котятам»? Пока мне интересна третья стадия, промывка мозгов это вторично.

- Завтра будет введена инфекция, ван. Первые прогнозы будут примерно через двенадцать часов. Через двадцать шесть станет понятно, выживут они или нет. Через сорок часов будет понятно, стала третья стадия удачной или нет.

- Хорошо. Тогда, пожалуй, не буду тратить ваше время, доктор, – чуть поклонился Исаак. – Спасибо вам за ваш труд, буду надеяться на положительные результаты. А по моим просьбам – подумайте. Пока не приступайте к работе, просто набросайте себе план и список того, что вам требуется.

- Конечно, ван, – просиял старичок, – со всем моим удовольствием! Будет сделано! Все, что в моих силах!

- Тогда удачи вам, друг мой, – улыбнувшись профессору, Исаак удалился.

Он неспешно шел по самой засекреченной части своих владений, и лишь слепой не заметил бы довольного блеска глаз главы корпорации Ливей.