Искатели

Торговый центр оглушал тишиной. Не было слышно музыки, не было слышно гула людей. Была только тишина. Люди старались двигаться тихо, медленно, водя по сторонам стволами оружия. Конечно, они далеко не всегда помогали, а порой были даже и во вред. Когда ты один, а вокруг много-много искажённых.

Но в этот раз ситуация была наоборот, задавить кого угодно массой могли обитатели базы. Просто в Пермь приехали очень большой толпой: шесть грузовиков, Мамонт, грузовик пассажирский, Тигр… и чудовищный Титан, на которого перебрались Искатели. Да, двигались не очень быстро, соблюдали максимум осторожности и подстраховались заранее.

Титан шёл впереди, его массы было бы достаточно, чтобы продавить и подавить любого противника (а разумного так одним своим видом).

Следом за ним шёл грузовик с людьми, потом шесть грузовиков для добычи, которые предстояло ещё загрузить, за ними Мамонт, и, последним, Тигр. Большинство не знало, что Тигр периодически останавливался или отъезжал в сторону. Машина в периодической перекличке участвовала, но, чтобы никто ничего не понял, Искатели подбирали время так, чтобы Тигр стабильно отвечал: «Да, на месте».

План был прост, план заключался в использовании звуковых ловушек. Это была одна из задумок Бесёнка, которую Иваныч с помощью Ани развили и довели до ума уже почти перед самым выездом. Раньше такими игрушками Ева пользовалась в мёртвом городе, чтобы собирать к себе толпу тварей, теперь ими планировали воспользоваться, чтобы создать прибывшим искусственный зазор, поле безопасности.

Все созданные звуковые ловушки делились на две части: стабильно действующие и очень громкие, но разовые пищалки. Монтировали оборудование Ева и её помощники. А поскольку ловушки были с дистанционным управлением, потом их предстояло ещё отключить и забрать обратно. Терять такой ресурс было бы глупостью. Тем более что полученные практические результаты можно было использовать и для того, чтобы улучшить этих помощников. Только Иваныч и Аня знали, что внутри всех ящичков была встроена ещё и маленькая камера GoPro с подсоединённой картой памяти. Ева продолжала свои эксперименты, и пусть они порой были непонятны окружающим, близкий круг уже успел убедиться – польза есть всегда. И пусть иногда эта польза лежала не в той сфере, о которой они думали, выверты разума Бесёнка порождали порой такое, что слушатели вначале заслушивались, а потом матерились, пытаясь вытряхнуть эти заразные идеи из головы. Потому, раз она попросила о камерах и записях с них, ей просто молча это обеспечили.

Впрочем, в двигающемся караване об экспериментах алоглазой заразки никто не думал. Даже Барс. Впрочем, возможно, особенно Барс. Пока остальные в очередной раз неправильно оценивали Еву, он хорошо знал – началась работа, и Бесёнок будет делать только то, что согласовано. Велено поставить звуковые ловушки и не привлекать к себе внимание – значит, она так и сделает. Конечно, за это пришлось пообещать потом отдельную вылазку за материалом только для неё, но за искажённым материалом не надо было ехать в Пермь, можно было набрать нужное гораздо ближе.

Пока же Искатели держали ухо востро и не отвлекались. Одна заминка, одна пропущенная тварь, и последствия могли быть непредсказуемыми и, что гораздо хуже, трагичными.

Порядок действий в Перми был продуман ещё на базе. К торговому центру незваные гости подъезжали со стороны ворот для поставщиков.

Первой из машины выскользнула Ева, устроилась на крыше Тигра, закрыла глаза, слушая ушами, слушая всем телом, слушая воздухом. Потом включила рацию:

- Пушистый, можно выбираться. Здесь неподалёку, видимо, были живые, поэтому отсюда свалили все, кто мог валить. Есть в центре парочка спящих, но я ими займусь.

На это Барс ничего не сказал, отдал отрывистую команду, и работа закипела.

Машинами были перегорожены все подходы, наблюдатели и Ёжик отправились на крышу Титана. Им предстояло охранять людей. От других людей.

Знал только очень малый круг посвящённых, что искажённых можно было в торговом центре не ждать, даже если здесь пошуметь как следует. Звуковые ловушки, включенные разом, создали акустическую бурю, а внутри, в «глухой петле», и располагался торговый центр. Ведь не зря же говорят, что самое спокойное место – это «око бури»? Ева отлично умела пользоваться тем, что другие считали слишком простым или недостаточно мощным. Нужно было просто грамотно организовать использование тех ресурсов, что есть.

А уж это Ева умела. И использовать ресурсы, и находить новые. Сейчас она, единственная не привлечённая к общим сборам, бродила по торговому центру.

Остальные прибывшие разбивались на команды в соответствии с заранее обозначенным планом, и начинали двигаться по своим спискам.

Примерно через пару минут, когда ещё только было распределение секторов для каждой группы (этим занималась Кама), Ева отчиталась, что уничтожены даже спящие. Теперь предстояло пройти по этажам Барсу, просветить территорию своим зрением и убедиться, что нет никаких сюрпризов. Когда же он убедился, что да, угрозы нет, можно было приступать к тому, ради чего здесь собралась добрая треть населения Руси.

Первым делом отряды разошлись в разные стороны. Карта этого торгового центра была в списке листовок, которые собирали искатели в своё время, потому предполагаемые магазины между группами были распределены заранее. Каждая группа должна была сначала провести разведку и составить опись всего, что найдут в своих магазинах. Потом в каждый сектор будут направлены местные же автопогрузчики с ящиками, собрано всё отобранное для изъятия, и добычу будут грузить в машины.

Влад был старшим своей группы. В неё же входили Иван и женщина из Лесников, Лариса. Та самая, которая демонстрировала Барсу на Заимке самочку альпаки. Это было совсем недавно для Ларисы и … в то же время так давно! Время шутило свои шутки с когнитивным восприятием…

Влад знал, что искажённых здесь быть не должно, но все равно велел спутникам сохранять бдительность и осторожность. Да и сам он придерживался этого же распоряжения. Может у них и есть вакцина, но… Вот именно это «но».

Осматривались по сторонам все, но именно Влад заметил интересный момент. В зоомагазине, куда он заглянул на предмет инвентаря, были вскрыты пакеты с кормом. И вскрыты они были не так, как вскрывал бы человек. Это сделало животное, голодное животное, и оно искало еду.

Где-то пакеты были вскрыты, но содержимое просыпалось, признанное не съедобным, где-то напротив, было не просто съедено всё, но ещё и пакет разорван так сильно, что его вылизали изнутри. Где-то, возможно, бродил зверь.

Влад велел спутникам затихнуть, когда услышал подозрительный шорох.

А потом, в тишине, он услышал тихое-тихое «мяу».

- Кис-кис-кис… - позвал мужчина, садясь на корточки, беря с полки упаковку лакомства для кошек и вытаскивая одну палочку. – Кис-кис-кис?

Она вышла. Осторожно, опасливо, но кошка была определённо счастлива, что появился человек. Живой человек, который не желает зла, который протягивает такую ароматную еду!

Подойдя ближе животное деликатно прихватило зубами лакомство, хотя, судя по внешнему виду – было уже серьёзно оголодавшим. А уж изголодавшимся по ласке до невозможности. Доев лакомство, кошка (как оказалось, именно кошка, а не кот) забыла обо всём на свете и просто стелилась под заботливые руки, мурлыча так громко, как только могла.

- Миша, это Влад, подойди в мой сектор, пожалуйста, - позвал мужчина Барса по рации, поглаживая рыжую кошечку. Своим ребятам он велел не заходить, последить, чтобы всё было спокойно.

Барс подошёл минут через десять, зашёл в магазин и увидел Влада, уже составляющего список имеющегося в зоомагазине. Кошка уже была в одной из переносок, с голодным урчанием ела кошачьи консервы из вскрытой Владом банки. Рядом тыкались носом в её лапы два маленьких котёнка: один черепаховый, второй такой же рыжий, как и мама.

- Чего звал? – поинтересовался царь всея базы с ходу.

- Спасибо, что пришёл. Если позволишь, я издалека начну, - прервался Влад от списка. – Ты же понимаешь, что из-за этого вируса вымерло ужасающее количество видов птиц и животных? Что разрушены все пищевые цепочки?

- Естественно, - Барс уже понял, чего хочет Влад… но принял его игру.

- Я хочу попросить… Если ты не против, я хотел бы организовать на базе питомник. Если у вас будет возможность поймать животное, и это не добавит вам риска – привозите их, а я займусь тем, чтобы они выжили. Может быть даже дали потомство… Может получится сохранить хоть что-то?

- Кого нашёл? – ухмыльнулся мужчина.

- Как видишь, кошку… с котятами. Полагаю, тут может быть и кто-то ещё… Плюс по непонятной мне причине уцелел здоровенный бак с кормовыми мышами. Они плодились, дохли, но они там есть и живые… грязища дикая, но живые.

- Ловить сам будешь. Винтошпунтик сейчас носится по супермаркету, пытается поймать попугаев, аж трёх. Бестолковые птицы над ней явно издеваются, но у девчонки такой же посыл, как и у тебя.

- Однако…

- Вот-вот. В общем, я не против. Лови, грузи в Титана, в жилой блок. Только обеспечь своих хвостатых возможностью просидеть там… да почти сутки, получается. Еда, вода, туалет. Если хочешь, чтобы мы ловили зверей, я опять же не против. Но придумай, чем нам их вырубать. Носиться по городу за кошкой или хорьком – я отказываюсь.

- Хорошо… - Влад был удивлён, что не пришлось уговаривать Барса. – И…

- Если на базе кто-то захочет животное из твоих запасов – я не против. Но… Обговорим уже на месте, хорошо? Пока никому ничего не обещай, в любом случае.

- Я понял. Тогда возвращаюсь к работе, - просиял ветеринар. – Спасибо!

Барс чуть усмехнулся и развернулся, надо было возвращаться к погрузке в электронном отделе. Чего-то такого он, в общем-то, и ожидал… ну, пусть попробуют. В любом случае, это тоже не лишне. К тому же, такие звери тоже дают определённые полезные материалы, да и зоотерапию никто не отменял… пусть будет.

Главное, чтобы кормовые мыши не разбежались!!!

Русь

…Аня весь день сидела в рубке управления платформой погрузки Титана и тихонько шипела от злости.

Сначала эти треклятые птицы. Вот что её дёрнуло уговаривать Мишу разрешить забрать попугаев!? Разрешил, да. Только с условием, что ловить будет сама… или с помощью тех, кого она сама уговорит. Но она же девочка гордая, как можно оторвать людей от работы ради её каприза!?

Ловила сама. А попугаи, сволочи пернатые, оказались упрямые. Не хотели в коробку!

Нет, она их в итоге поймала, но как же она теперь ненавидела этих птиц. Ещё и ногу подвернула. Без травм, к счастью, но ходить было больно. Вот её Дмитрий Иванович сюда и сослал.

Титан вообще оказался интереснейшей работой для всех участников. Чудовищных размеров транспорт (машиной язык не поворачивался это назвать), он был трёхэтажным. Первый этаж – технический и грузовой, второй – основной, и на третьем спальный отсек, арсенал и коморка управления погрузкой. Да, на втором и третьем этаже в кормовой части транспортника (вот подскажите мне, КТО и ЗАЧЕМ создал это… эту прелесть!?) оказались огромные контейнеры. Два с половиной метра высоты, восемь длины и пять ширины, шутка ли, каждый с два грузовика размером! Вот для того, чтобы с ними как-то работать, имелась откидная платформа пять на пять метров на двух кранах, работающих синхронно. Её опускали вниз, заполняли грузами, поднимались на ней к контейнеру, перетаскивали груз. Сначала Аня немного боялась работать с платформой, но потихоньку приноровилась. Управление было предельно простым и надёжным, даже ребёнок управился бы. Не то, что она…

Пока загрузили все машины (а Титана грузили по максимуму, чтобы проверить в экстремальных условиях), стало уже темно, все вымотались… а предстояло ещё разгружаться на базе!

Так уж повелось, что добычу Искателей выгружали сразу, как они приедут, даже если в этом не было крайней необходимости, и отменять данную традицию Барс не стал. Напротив, с какого-то момента в Кодексе она стала правилом. Объяснить почему так, а не иначе, команда не могла. Вертелись какие-то обрывочные фразы, что-то… вроде уважения к их труду, к дороге. Немного меркантильности – вдруг там есть то, что может испортиться. Уважение к вниманию и терпению тех, кто ждал эту добычу. В общем, пока об этом никто не спрашивал, а к тому моменту, как вопросы появятся, Искатели искреннее надеялись, что у них уже будет ответ. Или не у них, а у кота Баюна! В общем, авось что-то придумается, авось прокатит.

Назад ехали намного медленнее, перегруженные машины не могли шпарить так же быстро, как утром, даже с тем учётом, что Титан прокладывал им дорогу, и надо было только держаться следом. Водители тоже устали, на большой скорости могли начать совершать ошибки.

Аня, которая физически успела отдохнуть в пультовой, перебралась к Михаилу, ей было интересно, как ему машина. И, когда они доехали до базы, испытывала законную гордость за то, что результат их работы Мише очень понравился.

В частности, Аню интересовало его водительское место, которое пришлось пересобирать почти полностью. Вместо базового решения Михаилу поставили совсем другое кресло-трон, в котором он мог бы сидеть часами, не так уставая, как в обычном, заменили водительскую «баранку», теперь у него был руль с массой кнопок и рычажков, переделали панель управления рядом, установили отдельный холодильник маленький, небольшую платформу для подогрева еды или напитков, собственные розетки, экраны.

В кабину даже установили отдельный биотуалет, чтобы водителю не приходилось подрываться для отправления естественных надобностей, останавливая машину в не самых удобных для этого местах. Можно было бы, конечно, вызывать того же Ежа, чтобы он вёл Титана в таких случаях… но Дмитрий Иванович решил, что это нецелесообразно. Прихватит так живот и будешь бегать по всей машине, попутно дёргая товарищей? Как минимум это просто морально некомфортно для водителя. Так что оборудовали кабину так, чтобы водитель был обеспечен всем необходимым для продолжения движения даже в крайних случаях.

Оставшись абсолютно довольной оценкой машины со стороны Миши, Аня засела с игрушкой на ручной приставке в уголочек кабины, на откидном сиденье. В кои-то веки выдалась возможность немножко побездельничать и подумать о своём.

Никого видеть не хотелось… Неприятно было признаваться в этом самой себе, но, больше всего, она не хотела видеть Влада. Да, Аня обожала парня сестры, ей нравилось с ним общаться, было приятно его общество, безумно приятно было видеть, как он смотрит на Юлю, как всегда оказывается рядом, чтобы помочь сестре, да и вообще всегда готов подставить плечо. Но… старшая близняшка завидовала. По белому, без злобы, но завидовала. Он так любит Юлю…

Аня знала, что ещё до отъезда в Ханты-Мансийск Влад купил кольцо, сама помогала выбирать. Он собирался сделать сестре предложение, приходил за её, Ани, благословением на такой шаг. Анна не собиралась возражать. Она знала, что он любит её сестру, а сестра – его.

И из зависти к этим отношениям родился роман со Стасом. Привлекательный, сильный, неглупый мужчина, вроде даже рукастый, смелый. Он объяснялся ей в любви, ухаживал. Почему нет?

Она стала его девушкой, не любя. Просто он был симпатичен ей, но чувства… Аня бы не назвала это любовью. Может мимолётной влюблённостью, уже прошедшей окончательно, но не более того. Пока они выживали сами по себе, он был плечом, на которое можно было опереться. Был тем, из-за кого она могла вместе с сестрой оставаться в безопасности, пока мужчины добывали припасы, рискуя жизнью.

Последнее же время Стас её просто бесил. Она пахала, как проклятая, с самого утра и до глубокой ночи. Да, работать с Дмитрием Ивановичем ей было безумно интересно, но всё же она выматывалась, приползала в комнату совершенно никакая, с трудом принимала душ и вырубалась. А он, совершенно не уставший, непонятно, чем занимавшийся, активно намекал, что неплохо бы разнообразить досуг интимом. Она делала вид, что не понимает намёков, и засыпала.

Не хотелось ничего, никаких постельных игр, ни парня, который требовал к себе внимания и постоянно её упрекал в недостаточности этого самого внимания.

А он сам?! Его постоянные косяки и просто выводящие из себя выходки… это нечто! Одно только то, что из-за этого… этого её сестру чуть не изнасиловали в том убежище! Как же она хотела разбить ему лицо разводным ключом. Влад удержал. Убедил, что Юле она сейчас нужнее, а потом не до того стало.

А ещё рядом после поездки к Лесникам оказался Ваня. Ненавязчивый, оказывающий поддержку, ненавязчивые знаки внимания, проявляющий заботу, развлекающий лёгкими и необременительными беседами. Он достаточно прозрачно дал понять, что его не интересует интрижка. Ему интересна она сама, пусть и просто как друг, раз она уже занята.

Аня… не стала ничего предпринимать. Она общалась с ним, уделяла внимание, которого своим поведением не заслуживал Стас, но… не рвала отношений. Во-первых, почему-то ещё надеялась, что всё как-то образуется, что он возьмётся за голову. А ещё не хотела делать больно Ваньке, который этого не заслужил. И не хотела мучить себя. Честно говоря, она просто выдохлась.

Как старшая, Аня взяла на себя заботу о сестре. Именно поэтому она в своё время бросила очную учёбу, пошла работать, чтобы оплачивать обучение Юли, учась по вечерам. Она же помогала сестре потом… и просто устала. Хотелось покоя, хотелось больше не думать за других, хотелось просто стать долбанной эгоисткой, плюнуть на всех и уйти в отдых без забот.

Она так не могла. Да, она радовалась тому, что Влад хочет взять в жёны Юлю, радовалась, что кто-то сможет позаботиться о сестрёнке, сделать её счастливой… и душила в себе грусть от того, что станет не нужна. Будет лишней. И не сможет даже показать своего одиночества, чтобы не разрушить счастье Юли.

Они все ещё немало жили вместе, но рассказы о невозможности разделиться были ложью. Юля могла, Аня это чувствовала. А вот сама Аня… пожалуй, она просто боялась остаться одна.

Именно поэтому «Винтошпунтик» осталась в кабине с Михаилом. Рядом с ним было спокойно и уютно.

По возвращении на базу её опять отправили управлять платформой, началась разгрузка. Было вызвано всё работоспособное (то есть за исключением Кэт и беременной пациентки Юли) население базы, открыты гаражные двери. Кто-то выгружал добычу из машин, кто-то на электрических погрузчиках на паллетах увозил всё на склад, где вещи будут рассортированы, получат инвентарные номера, будут занесены в систему и потом уже просто ждать своей судьбы.

Дима, едва они приехали, выключил в складской программе саму функцию заказов, повесив всплывающее уведомление, что из-за технических работ на складе функционал временно приостановлен. Работа будет возобновлена после окончания приёмки и сортировки.

Подобный ход был обусловлен двумя обстоятельствами: во-первых, ещё не была окончена работа над «экономической» частью жизни. Не была окончена работа над механизмом получения вещей со склада. Никто не хотел, чтобы кто-то набрал себе всякого, а другим ничего не досталось. Рук не хватало, времени тоже. Пусть лучше подождут.

В полночь всех представительниц прекрасного пола в приказном порядке отправили отдыхать. Остались Лизавета, заявившая, что утром выспится, завтрак и без неё приготовят замечательно, а тяжести ей таскать сподручнее, чем иным мужикам. И Екатерина Ивановна, которая рассекала на погрузчике и тоже вполне могла отоспаться утром.

Барс возражать не стал, так что промолчали и остальные.

Ушла и Аня, которая к тому моменту активно работала с остальными, так как Титан был разгружен и отогнан в свой бокс.

Она брела пустыми по ночной поре коридорами к своей комнате, когда из ответвления, где никого быть не должно было, услышала странные звуки… и вот бес её дёрнул заглянуть в тёмный коридор!

Не узнать Стаса она не могла. Пусть было и притемно, … и он стоял к ней спиной. Но слепой она не была, так что увидела на полу его штаны и раскачивающуюся женскую головку на уровне пояса. Не увидела лица, но это было уже и не нужно…

Возможно, надо было устроить сцену, но ещё большего унижения Аня бы просто не вынесла. Она тихонько вернулась в основной коридор и побежала прочь, в свою комнату. Только там, в одиночестве, в ванной, она дала волю злым слезам. Ей было больно, обидно… да, в конце концов, это было безумно унизительно, вот так… Ну, разлюбил ты, надоела, подойди, скажи, расстанься по-человечески. Зачем вот так, за спиной!?

Девушку трясло, но она смогла взять себя в руки, утереть слезы, умыться. Вроде незаметно. Нужно себя чем-то занять, иначе она с ума сойдёт… чем? Чем-то тяжёлым, выматывающим. Разгрузка! Там точно не повредят ещё одни руки!

Выскочив из комнаты, девушка прыгнула на одноколёсный электроскейт, и понеслась назад, в гараж. Работать.

Миша хотел её прогнать обратно, но что-то в её взгляде его убедило. Мужчина кивнул и велел садиться за погрузчик, отпустив Екатерину Ивановну. Тут уж действительно не до посторонних мыслей, если она впаяется в стену, по головке не погладят… ещё и чинить технику заставят.

И всё же, почему так вышло? Ну, почему?!

Аня знала, что Стаса за профнепригодность перевели из технического отдела в животноводческий. Знала, что за его выходки его не взяли в этот выезд… а потом не видела его в гараже при разгрузке… неужели забил на работу да пошёл… так, не думать об этом! Не думать! Попугаи… Попугаи. Три возмутительно-наглых птицы. Кому отдадут их? В конце концов, такие птицы…

На глаза наворачивались злые слёзы, но девушка упорно не думала о зелёной обезьяне.

И до самого конца разгрузки, а продолжалась она часов до четырёх утра, Анна никуда не уходила, работала вместе со всеми наравне, и лишь потом поехала к себе, пожелав Мише и ребятам сладких снов… и это было ошибкой. Словно только её и дожидаясь, в ещё не закрывшуюся дверь скользнул Стас…

Довольно щурившийся, словно сытый кот, свеженький, как майская роза и абсолютно определённо вымотанный не физической работой, а другим занятием, куда более приятным.

Рубашка на мужчине была застёгнута не на ту пуговку, и хорошо была видна россыпь засосов, как свежих, так и уже подживших…

- Анюта, - добродушно пьяненько улыбнулся Стас и попробовал сделать козу. - Девочка моя сладенькая пришла!

Аня отмахнулась от руки мужчины, направилась вглубь комнаты.

- Отстань, я устала.

- Устала ублажать своего драгоценного Мишеньку? - Стас с искажённым от гнева лицом резко поймал Аню за запястье и дёрнул на себя. - Ну, и как оно? Спать с ним? Кто вёл машину, пока вы забавлялись с ним, сладкая девочка? Я знаю, какая ты сладкая, слишком сладкая, чтобы такой моральный урод и нелюдь мог тебя лапать.

- Что!? - девушка была настолько ошарашена и возмущена подобными несправедливыми обвинениями, что даже забыла о пощёчине, просто с силой рванула руку, пытаясь освободиться. Она всё же слишком устала.

Вот только мужская ладонь наоборот только сильнее сжалась, причиняя ей боль.

- Я уже смирился с тем, что ты спишь с ним, сладкая девочка. Но почему ничего не достаётся мне? Я тоже хочу твоей сладости, - Стас потянул Аню к себе, абсолютно трезво улыбаясь. - И того, чтобы ты была, наконец, в моей постели, и занять должное положение. Я не должен в этом комплексе страдать. Я рождён править этой базой, сделать её справедливым раем для остальных. А ты будешь одной из тех, кто будет греть мою постель. Ты станешь матерью моего ребёнка, который возглавит эту базу потом. Уроду, который потерял даже понимание морали, во главе не место!

Вот теперь Аня залепила ему пощёчину. От души, вложив в неё всю злость и боль. И рванулась опять, случайно активировав тревогу на браслете, который носили все жители базы.

- Да пошёл ты! Не прикасайся ко мне, мразь! - очень живо вспомнился эпизод в коридоре, наложился на слова Стаса. Стало так мерзко и противно, она ощутила себя такой дурой, что не разглядела этого раньше…

В следующий момент Стас просто отшвырнул Аню от себя резким коротким ударом, удовлетворённо проследил за её коротким полётом с последующим падением на кровать и начал снимать с себя ремень.

- Для начала, - зубасто оскалился он, - я сделаю так, чтобы ты поняла, как была не права, прочувствовала это и начала извиняться. Потом, моя сладкая девочка, я напомню тебе, что ты моя сладкая. Ясно?

- Пошёл ты… - прохрипела Аня, сползая с кровати с другой стороны. Удар и падение выбили воздух из лёгких, но она отчётливо понимала, что нужно бежать. Хотя бы в ванную, закрыться там и звать помощь.

- Я сейчас пойду, девочка моя, к тебе. И войду тоже. Правда, на нежности для тебя меня сегодня не хватит. А потом ты пойдёшь к своему второму любовнику и позаботишься о том, чтобы он отдал мне Мамонта и хорошую команду. Иначе то, что не стало реальностью с твоей сестричкой, ею станет. Понятно, сладенькая?

- Что!? Ты не посмеешь! Тебе никто не позволит здесь остаться! - планы поменялись. Угрожать сестре не стоило. Аня взялась за ручку двери ванной. Только бы успеть добраться, там лежала отцовская опасная бритва, о которой Стас не знал. Они с Юлей специально вместе её спрятали, мало ли…

- Я не посмею? Котенька моя, я уже обо всём договорился. Достаточно дать отмашку, и один хороший человек сделает с ней всё, о чём я попросил. А фантазия у меня богатая. Ясно?

- Ясно, - ответ раздался не от Ани, а сзади. Холодный пустой голос, без тени эмоций.

- Стой, Барс, - помимо Михаила в дверях стоял и Ёж, без своей обычной усмешки. - Выруби эту мразь, но не убивай, нужен показательный процесс… И допрос. Надо знать, кто ещё у нас такой умный.

Ответа Стасу услышать уже не довелось, удар Барса мог и слона свалить…

- Ты в порядке? - протянул Ане руку Барс с тревогой во взгляде, пока Ёж вязал руки и ноги Стаса прихваченными наручниками. Ну, и снимал у пленника браслет, все средства связи, заточку, спрятанную в ботинке, и карточку.

Аня несколько мгновений смотрела на мужчину, затем просто бросилась к нему, обхватив руками за пояс.

- Он…

- Я слышал… конец речи. Всё в порядке, ничего он не сделает, ни тебе, ни Юле. Никто никого не обидит, - Барс обнял девушку, погладив её по голове, повторил вопрос: – Ты цела?

- Жить буду… - Аня стремительно брала себя в руки.

- Понятно, что ничего непонятно…

Барс старательно душил в себе ярость и желание своими руками выпотрошить Стаса… но сейчас делать этого было нельзя. Ёжик прав, нужен показательный процесс. А ещё нужно допросить ублюдка и узнать, кого он ещё подговорил. Этот человек или люди – должны будут разделить его судьбу. Прощать? Вот уж нет. Никакой пощады тем, кто решился на предательство и переворот… тем более, через беззащитных девушек. Тот факт, что Барс относился к близняшкам, как к любимым младшим сестрёнкам, он предпочитал сейчас отбросить, иначе действительно дел наломает.

Когда Аня, которую от ужаса и ярости трясло в его руках, немного успокоилась, мужчина послал вызов в соседнюю комнату. Да, придётся выдернуть уставших Юлю и Влада из кровати, но… сейчас время работало против них.

Юля, узнав, что нужна сестре, прибежала мгновенно, Влад же ждал Барса в их с Юлей квартире, пока Искатели отнесли арестованного Стаса в его комнату и заперли, лишив доступа туда всех, кроме себя самих.

- Я схожу за твоим квадром и ящиком из лаборатории Евы, и в ящике его перевезу в карцер при зале трибунала. Там пусть ждёт суда. Большинство даже не знает, где это, - спокойно сказал Ёж. Вот только спокойствие его было напускным. Снайпер просто заставил себя собраться. – С тебя – характеристики гадёныша от Влада и Юли. Я съезжу и поговорю с Иванычем, тоже возьму характеристику.

- Киру и Кари выпусти из моей квартиры, им предстоит работа… И подумай, как бы нам допросить эту мразь.

- Подумаем… и как провести трибунал тоже подумаем. Не распаляй себя, босс, разберёмся и покажем, кто тут царь-батюшка, - хлопнув Барса по плечу, Ёж поспешил удалиться. Нужно было все сделать до того, как проснётся Стас.

…Немало народу пришлось разбудить раньше, чем им хотелось бы, чтобы первый Трибунал базы «Русь» состоялся в предельно сжатые сроки. А сроки были сжатыми по ряду причин. Во-первых, никто не хотел кормить на дармовщину преступника. А, во-вторых, и это было важнее, где-то по базе ходил сообщник Стаса.

Барс поручил охрану Юли своим собакам… а Аня была в безопасности рядом с Иванычем и Камой. К тому же, у Юли был скальпель, а о наличии средств самозащиты у Ани обещал подумать Иваныч. Как сказал старик, он сможет обезопасить свою помощницу, не нарушая правила о том, что оружие могут носить только Искатели.

За девчонок он был спокоен… а потому Барс смог сосредоточиться на том, что объяснял ему Ёжик.

Трибунал включал обвинителя и трёх судий. Председателем назначался сам Барс, его помощниками Ёжик выбрал отца Николая и Лизавету. Как пояснил Ёж, их сложнее обвинить в предвзятости. В отличие от царя всея базы они были людьми «из народа», публичными и простыми.

В качестве доказательной базы пойдут записи – и обвинения Ани, и самой речи Стаса, когда он напал на неё. Запись Ёжик приобщил к делу с согласия девушки, которая хотела сама казнить предателя за то, что угрожал её сестре. Согласие Стаса, доставленного в зал во всё том же фанерном ящике, никто не спрашивал.

Зато технари настроили прямую трансляцию с принудительным запуском на всех экранах на базе. По команде Барса трансляцию запустят, и можно будет устроить показательный процесс.

- Не боишься, что люди не оценят твоей суровости? – поинтересовался Иваныч перед процессом. – Может стоило его по-тихому?

- Я не обязан быть добреньким. Кто чем-то не доволен – пусть валят. Но подобного я не потерплю, пусть лучше боятся грешить.

- Тоже верно. Не переживай, я позабочусь о том, чтобы Винтошпунтик больше не боялась стать лёгкой добычей.

- В тебе я не сомневался, - благодарно улыбнулся Барс и пошёл занимать своё место. Старик же вернулся на свой сигвей и поехал в мастерскую.

Присутствовавшая при разговоре Ева стояла у стены и что-то сосредоточенно изучала в своём планшете. Бесёнок не собиралась появляться на экранах, даром, что её именем уже начали пугать жителей базы. Нет, у неё были другие планы.

- Пушистый, - спросила она, не отрываясь от своей электронной игрушки. - Тебе насколько надо, чтобы он был говорлив? Очень или не очень? И кто будет его допрашивать?

- Если тебе не нужна помощь, допроси сама. Если он сдаст планы, подельников и тому подобное - мне хватит. Ты же слышала запись, - пожал плечами Барс. - Если помощь нужна - подумаем, у кого может получиться выбить из него информацию.

Ева чуть нахмурилась:

- Сама-а-а? Пушистый… У нас есть вообще-то служба безопасности. Тебе не кажется, что такие вопросы было бы куда благоразумнее оставить на откуп Сударушке? Или она у тебя только так названа? А на деле просто должность придумал для своей помощницы?

- А ты мне потом будешь выговаривать, что она твою игрушку испортила? - хмыкнул мужчина.

- Нет, - отозвалась Ева равнодушно. - Это - не игрушка, а в куске мяса разум мне не нужен. Он всё равно не успеет там зародиться.

- Хорошо, тогда озадачу её, не вопрос.

- В крайнем случае по планшету подкинешь ей нужные вопросы. И, главное, до того, как включишь запись, мне надо будет дать пациенту немного счастья.

- Я не понял ничего… - протянул Барс. - Можно перевод?

- Первой части фразы или второй?

- Обеих.

- Ну, смотри, - закатила Бесёнок глаза, явно насмешничая. - Если допрос пойдёт не туда или по ходу поймёшь, что какие-то моменты пропущены, пишешь Сударушке на планшет дополнительные вопросы. А она их задаёт. Всё просто. Часть вторая ещё проще. Мясному кусочку не помешает немного счастья, счастливые люди крайне болтливы.

- Хорошо… - Барс написал на планшете сообщение: «Тебе его допрашивать, ты в курсе?».

Ответ от Камы пришёл мгновенно, зловеще-недовольный:

«А просто убить не получится? Я бы его на кусочки, а?»

«А потом нам ждать, когда его подельники ударят опять? Нет уж, никакой лёгкой смерти ему».

«Ты прав. Но мне его порвать хочется. Разорвать падлу такую!»

«Думаешь, мне не хочется? Если б не твой Колючка, я бы его прям там в отбивную превратил бы…»

«…Тогда хорошо, что он там был… Переодеться успею? И… где допрос-то будет?»

«Успеешь, без тебя не начнём. Карту пришлю».

«Ох…» - пришёл ответ. И почти тут же значок Камы «в сети», поменялся на «отошёл».

Ева, доделав то, чем занималась, отлипла от стены:

- Пойдём? Порция радости мяску, и я пойду заниматься своими делами. Весь этот балаган мне не интересен.

- Хорошо, - кивнул Барс, открывая дверь перед Евой.

Бесёнок скользнула в комнату для трибунала, осмотрелась.

В центре, на небольшом возвышении (для пафосности, не иначе) стоял длинный судейский стол. За спинками стульев располагался экран, здесь предстояло что-то демонстрировать…

Перед столом пустота.

Затем клетка и напротив столик, за столиком предстояло сидеть обвинителю или, в случае со Стасом, Каме, ведущей допрос.

Затем на опять-таки расстоянии небольшим полукругом были расположены ещё пара столов. Для живых свидетелей.

Зал был маленьким, хорошо кондиционируемым. Происходящее в нём должны были снимать три мощных цифровых камеры, сигнал с которых должен был пойти на компьютерное оборудование. В глазах всех Кама была не только СБ, но и главным админом базы, поэтому никого не должно было удивить то, что женщина легко и просто запускает различные электронные доказательства и электронные же файлы.

Естественно, на деле этим заниматься должен был Дима. А сами файлы перед этим уже обработал Денис, чтобы подать информацию в наиболее выигрышном ключе для кодекса и его правил. По сути, для парня, которому по планам верхушки базы, предстояло стать главным Баюном и серым кардиналом настроения, это был боевой тест его способностей.

- Миленько, - мурлыкнула Ева, разглядывая фанерный ящик, прислонённый к клетке. Стас уже пришёл в себя и сейчас смотрел на Барса и его жену с такой потрясающей ненавистью… которая на них не действовала совершенно. Барс смотрел на него, примерно, как на кусок мяса в чужой тарелке - абсолютно равнодушно.

Еве было даже неинтересно смотреть, она уже распланировала всё, что сделает с этим куском мяса. То, что он будет её добычей, для неё было очевидно. И Стас это понял, осознал, открыл рот закричать и закрыл… увидев в глазах Барса свою смерть.

Глава базы отправился к своему месту, а Ева двинулась к клетке, мурча что-то себе под нос, остановилась разглядывая Стаса. Тот молчал, лишь набычившись на неё смотрел на неё в ответ.

Барс как раз успел устроиться на своём месте, поднял голову и увидел всё, что случилось дальше.

Ева просто стояла, разглядывая поганца в ящике, стояла недвижимо, а в следующий миг… что-то очень неуловимое, какое-то движение… и всё кончилось. Ева подмигнула своему Пушистому и танцующей походкой направилась прочь. Единственным, что хоть как-то выдало, что она что-то сделала - была тонкая струйка слюны, свисающая из уголка рта подсудимого.

«Царь-батюшка» чуть приподнял губы в усмешке. Стервозка успешно сделала дальнейший процесс более комфортным.

Постепенно в зал начали подтягиваться остальные. Первым пришёл отец Николай, суровый и очень-очень холодный. Затем появилась Лизанька, сонная и немного растрёпанная.

Последней пришла Кама в сопровождении тех двоих, которых выбрала для своей СБ. Этому показательному трибуналу предстояло стать первым делом и для них. Появился, кстати сказать, и Ёжик! Ему предстояло начинать процесс, а заодно напоминать из каких правил Кодекса это процесс родился.

Пока Ёжик готовился к своей речи, двое ребят Камы сноровисто перепаковали подсудимого в клетку, пристегнули и поспешили отойти подальше, что-то в Стасе их обоих несколько напугало. Возможно, едва уловимый отблеск сумасшествия в глазах…

Барс молчал, делая пометки в планшете касательно этой ситуации и того, что она могла за собой повлечь.

Ещё на этапе обсуждения подобных вещей с Ёжиком, они решили, что нет смысла водить свидетелей. Достаточно опросить их под запись и все. Зачем мучить людей? Адвоката у этого подозреваемого не будет. Потом… можно подумать, но в этот раз нет. В этот раз в деле была масса видеодоказательств.

В итоге Барс не сомневался, но всем нужно было сыграть свою роль. И немаловажным в этом моменте было то, что помощников: Каму, Лизу и отца Николая – никто не посвящал в то, что Стасу что-то вкололи. Да и подробностей дела той же Лизе никто не сообщил. Её реакция должна быть полностью искренней.

«Пушистый», - всплыло на экране планшета «царя-батюшки», - «Пушистенький. Мне ску-у-учно. Можно я не буду ждать тебя в кроватке, а пойду играть в лабораторию»?

«Можно. Если что, я к тебе могу потом и туда прийти, в общем-то. Развлекайся, Бесёнок», - ответил он.

«Благодарю», - пришёл мгновенный ответ со смайликом. Кто бы сомневался, что у смайлика будут алые глаза и очаровательные рожки?

«Я готова», - отчиталась в общий чат Искателей Кама. - «Дима только что написал, что трансляцию можно запускать».

«Ну, приступайте, ребята…», - ответил Барс.

Ёжик кивнул Каме, давая понять, что готов толкать речь.

И женщина, пожелав мысленно остальным и себе удачи, запустила трансляцию.

Для контроля происходящего, очевидно, трансляцию видели в том числе и выступающие. На экране у Ёжика всплыло сообщение-напоминание о том, что трансляция в сети будет с небольшой задержкой. Даже с учётом высокоскоростной локальной сети - это было данью технологий…

Вздохнув, Ёжик дождался, пока увидит трансляцию на своём экране, прочистил горло, и начал свою речь, глядя в камеру:

- Здравствуйте, уважаемые жители базы «Русь». Сегодня у нас не радостный повод для эфира, но он должен состояться. Все вы ознакомились с Кодексом и всеми его доработками, все вы знаете, что нарушение Кодекса влечёт за собой Трибунал. К сожалению, ночью было совершено преступление, в связи с которым мы и собрались. Трансляция идёт в прямом эфире. Позвольте представить вам состав Трибунала: Ежова Екатерина Сергеевна, обвинитель, триумвират судей: Барсов Михаил Сергеевич, Петрова Елизавета Петровна и отец Николай. Секретарь трибунала - Ежов Егор Станиславович. Обвиняемый Жуков Станислав Игоревич. Слово для оглашения обвинений передаётся Ежовой Екатерине Сергеевне, - снайпер сел на своё место, перевёл дыхание.

Кама бросила на Ёжика негодующий взгляд, в глазах женщины так и читалось:

«Я не готова так сразу»!

- Меня зовут Екатерина Сергеевна, кто не в курсе - я одна из тех, кто постоянно отправляется за пределы этой базы в команде «Искателей», тех, кто заботится о том, чтобы на базе была еда, было электричество, было обучение и было развлечение. Чтобы не было недопонимания, которое возникло в карантине и из-за которого сейчас мы имеем то, что имеем, скажу прямо. Глава Искателей, а вместе с тем глава базы Русь - Барсов Михаил Сергеевич.

Перещёлкнув камеру, Кама навела резкость на лице спокойного Барса.

- Взгляните. Хорошо взгляните и запомните. Благодаря этому человеку вы собрались сегодня здесь. Благодаря этому человеку вы живы. Не только потому, что он оказался в нужное время в нужном месте, но и потому, что он решил, что вы достойны того, чтобы быть спасёнными. И мне крайне… неловко видеть, какая ситуация возникла только потому, что пока мы занимались пополнением лекарственного запаса базы и увеличением её возможного уровня комфорта, на базе возникли кривотолки.

«Барс, слово скажешь»? - отстучала Кама в начале своего короткого спича сообщение.

И получив утвердительный ответ, закончила своё вступление:

- Я передам слово Михаилу Сергеевичу. Прошу вас.

- Полагаю, сложившаяся ситуация будет уроком для всех. Вы расписывались в том, что ознакомлены с нашим Кодексом. Теперь у вас будет возможность увидеть, что будет, если его нарушить, - произнёс спокойно мужчина, через чат сообщая, что закончил речь и можно продолжать.

Кама едва заметно улыбнулась:

- Полагаю, что в случившемся есть вина всех. И наша вина, что мы сразу не расставили все точки над «и», вина тех, кто остался, что им в голову не пришло сообщить, кто здесь самый главный, ваша вина, что вы не вчитались и не вдумались. Я понимаю, что дело в том, что на базе вы решили, что самое страшное уже позади, что вы здесь в безопасности достаточной, чтобы вернуться к прошлой жизни. Так вот, прошлой жизни - не будет. Нет больше прошлого мира. Здесь вы или приносите пользу и соблюдаете Кодекс, или вы обвиняемый на Трибунале. Взгляните, - широким жестом Кама повела в сторону клетки с подсудимым рукой, одновременно переводя на него и ближайшую камеру, передавая ей фокус. - Молодой мужчина, мог стать учеником квалифицированного механика, дослужиться до старшего механика, приносить пользу всей базе и себе. Но что происходит? Он пытается изнасиловать девушку, которой собирался сделать предложение.

И мгновенный каскад по планшету.

- Давайте я не буду голословной, давайте мы просто послушаем потерпевшую?

Голос Ани зазвучал из динамиков чуть глуховато. Воображение слушателя так и рисовало девушку, сжавшуюся в кресле, борющуюся с эмоциями:

- Сегодня, когда я вернулась с разгрузки, Стас проскочил за мной в комнату. Дверь закрывалась доводчиком, так что там был зазор в несколько секунд… Когда я сказала, что устала, он взбесился, схватил меня за руку, набросился с обвинениями, что я уделяю ему мало внимания… - прерывистый вздох. – Я пыталась вырваться, но он только сильнее сжимал руку… а потом начал рассказывать о своих планах по захвату власти, где мне отводилась роль его постельной игрушки и средства достижения цели. Я вспылила, влепила пощечину. Он ударил меня так, что я отлетела… если бы за спиной не было кровати, сомневаюсь, что обошлось бы без травм. А он двинулся ко мне, начав раздеваться и продолжая говорить…

Голос стих, словно девушка замкнулась, не в силах продолжать рассказ.

Кама дала зрителям мгновение передышки. И тут же отправила Диме следующую команду. И на связи зазвучал голос Стаса, довольный голос аморального урода:

- Я рождён править этой базой, сделать её справедливым раем для остальных. А ты будешь одной из тех, кто будет греть мою постель.

- Интересно, - заговорила Кама, как только голос стих, - может ли говорить о справедливости тот, кто хотел изнасиловать девушку, которая выматывается на работе так, что ни о чём другом и думать не в силах? Я бы так не сказала. А вот Стас…

Камеры перестроились, теперь все три указывали на Стаса, а он… не смеялся - он ржал, чуть ли не до слёз, согнувшись в три погибели.

Ёж откровенно опешил. Нет, он ожидал насмешек, презрения от Стаса… но не такого гогота. И почти сразу же пришло поясняющее сообщение от Барса:

«Ева сделала его чуть более весёлым и честным»

«Я начинаю бояться», - растерянно отписалась Кама. - «Он … же… производит впечатление ненормального сейчас!»

«Ну, что поделать… Из слов Евы выходит, что он резко стал счастливее, так что не удивительно…»

Кама нервно сглотнула. В Кодексе было прописано, что обвиняемый может говорить и может себя защищать. Вот только с каждым мгновением, с каждым новым витком неадекватного ржача, Каме казалось, что всё это было плохой, крайне плохой идеей.

«Если что, вырубим его и прервёмся…»

«Нам тогда доверять не будут», - упал вслед за сообщением Барса ответ Камы.

«Значит работаем с тем, что есть».

- Обвиняемый, - как Кама ни старалась, а голос прозвучал надломлено и очень хмуро. - Вам есть, что сказать по существу вопроса?

Стас в клетке задумался, окинул маленький зал трибунала величественным взглядом и пророкотал гордо:

- Мне есть, что сказать!

И тишина.

По всей базе люди смотрели за происходящим: где-то со своих планшетов, а где-то собравшись в залах у телевизора.

Равнодушных не было, кто-то сочувствовал жертве, кто-то сочувствовал себе и ненавидел преступника, кто-то безумно боялся того, что этот парень в клетке заговорит, кто-то озадачился, как это выжило…

Аня, сидящая сейчас в мастерской вместе с Иванычем, с тревогой покосилась на планшет, где переписывалась с сестрой. Миша предупредил её, что позаботится о том, чтобы Юле ничего не угрожало… и это была единственная причина, по которой Аня могла находиться не рядом с ней. Сейчас девушка задавалась вопросом, как же проглядела рядом с собой такое.

Иваныч был спокойнее. В отличие от девушки, он представлял себе, на что способны питомцы Барса, которым доверили охрану Юли. Он даже надеялся, что второй предатель рискнёт напасть, Кира и Кари разорвут его раньше, чем глупец мяукнет.

Влад, обрабатывающий анализы новых зверей, хмуро косился на свой планшет. Ему не нравилось то, что вскрылось в Стасе. Ветеринар подозревал, что это человек с гнильцой, но… не настолько же!

Впрочем, Влад был не одинок.

Недооценивали Стаса и гнильцу в нём в том числе и судьи. Отец Николай с каждой минутой становился всё грустнее и грустнее, а вот Лизанька смотрела так, что дай возможность - разорвала бы.

Барс же оставался холоднокровен, собран и рассудителен. Да, ему был известен приговор наперёд, но эмоций сейчас допускать было нельзя. Никаких. Для всех он должен был оставаться образцом хладнокровия и беспристрастности.

К этому моменту Стас, наконец, отсмеялся. Ухмыльнулся, облизнулся и сообщил, просто и буднично, без излишнего пафоса:

- Ну, да. Время сейчас такое. Выживает или сильнейший, или тот, у кого хватило мозгов оказаться поближе к тёплому местечку, или тот, у кого хватило хитрости, добиться положения сильнейшего. Вы против? Маленькие грустные крыски забились в свои норки и начали считать, что кошмар позади? Так вы ошибаетесь! - раскинув широко руки, мужик снова захохотал. - Вы не попали в ад, мальчики и девочки, вы в нём выживаете с того момента, как не сдохли по какой-то причине. Кому-то приглянулась ваша сладенькая попка, кому-то красивая мордочка, а кому-то не дала сдохнуть их профессия. Представляете? Вам жить в этом аду и обречь на жизнь в нём ещё и своих деток, а детки будут. Не может не быть деток, ведь средства защиты скоро закончатся. И начнутся смерти беременных мамаш, какая жалость, ах, какая жалость. И моё продолжение тоже останется на этой базе. Конечно, у меня не получилось сделать то, что я хотел, но ничего страшного. У меня есть друг, который закончит это. Слышишь, - взгляд Стаса смотрел прямо в камеру, весёлый шальной, - сладкая девочка, мой друг заставит твою сестру пожалеть обо всём, что ты сделала для меня. Обо всём. Она будет умолять о пощаде. Но пощады не будут. Кто знает, может, пока здесь вы играете в пафосных судий, она уже там умирает и кричит от боли, а?

От его слов Анна дёрнулась было, но её остановил спокойный взгляд Иваныча, поднявшего глаза от верстака. Старик молча повернул к девушке второй планшет, демонстрирующий побледневшую Юлю, у ног которой равнодушно дремала одна из собак Михаила. Вторая лежала у двери в санчасть.

Барс недобро нахмурился, быстро набрал сообщение для Камы: «Нам нужно знать конкретику, кто ему помогает».

«Ну, так не страдайте фигнёй», - довольно резко вмешалась в разговор «играющая» в своей лаборатории Ева. - «Сударушка, не смотри на него так, просто спроси».

«Он же не дурак говорить!» - отозвалась мгновенно Кама.

«Дурак - не дурак, тебя волновать не должно, спроси!» - всё так же резко отреагировала Ева.

Словно… присутствующие на трибунале … каким-то образом портили её эксперимент! И у чуть лучше её понимающего, чем остальные, Барса сложилось точное понимание - её инъекция - действительно эксперимент.

«Спроси. Хуже не будет уж точно».

Кама бросила на биг босса удивлённый взгляд, но вот теперь даже не посмела воспротивиться.

- Это нам неинтересно. Твои планы - лишь твои планы. Кто решился тебе помочь?

- Что? - Стас застыл, нахмурился, попытался что-то сказать и … его просто повело, всего на мгновение, пока камеры были сосредоточены на Каме, и только самые внимательные в зале заметили, каким животным ужасом полыхнули его глаза, а потом он заговорил. Вначале медленно, потом быстрее, и всё с тем же нездоровым чувством торжественной радости.

- Вы всё равно не поможете ей. Я хорошо это спланировал, очень хорошо. Действительно, вы должны гордиться тем, что я сделал. Я выявил среди прибывших тех, кто так легко пал в мои руки, кто настолько ненадёжен, что его надо гнать прочь поганой метлой. Например, там есть девочка Алёна, такая миленькая. Она была перестарком. Среди всего молоденького стада постельных шлюх, она самая старая. Можно сказать, песок сыплется. Я никак не мог понять, почему. А потом понял, когда отымел её прямо в прачечной, на так приятно подпрыгивающей машине. О, как она отдавалась, какой она была громкой, как она сладко стонала. Интересно, будет ли она так радоваться, когда обнаружит, что беременна? И ведь самое смешное, она поверила в то, что я начальник.

Кама сглотнула.

- Что она хотела? - спросила она хрипло.

- Она? Хотела? - Стас задумался, потом захихикал. - Побрякушку она хотела, цепочку с колечком - что была среди всего того хлама, что забрали у напавших на заимку. Она на шее у одного из убитых висела, она хотела эту побрякушку и жить здесь. Здорово, правда?

Ёжик до скрипа сжал столешницу своей конторки. Как же ему хотелось сейчас зарядить по этой физиономии… но вместо этого снайпер набрал быстро на планшете:

«Продолжай. За этой просто приглядеть надо… и не помешало бы отцу Николаю с ней поработать».

- Потом, - тем временем выплёскивался радостным фонтанчиком Стас, - была Женечка. Чудесная девочка. Мы отметили её восемнадцатилетие фееричным сексом прямо на полу. Конечно, никакой защиты. Сколько это было за ночь? Раз двадцать точно. Девочка под утро уже и кричать не могла, сорвала голосёнок-то. Женечка хотела кофе, шоколадку и покурить. А ещё постоянного мужчину, чтобы на неё другие не смотрели как на потенциальную добычу!

«Вот же кролик бурый… у него ничего не отвалилось?», - не удержался Барс. - «Не понятно только одно, он базу в своих отпрысках похоронить хотел, или такой адский недотрах замучил? Хотя, это все лирика… А вот вопрос предохранения надо проработать… Запишите кто-нибудь, а то я забуду».

«Я запишу», - сообщила Ева, вновь возникая в чате. - «Кама, поторопись. У него не так много времени».

- Что было дальше? - нажала Кама голосом, больше не пытаясь задаваться вопросом, что происходит. Определённо, что-то происходило, но это что-то сейчас им было на руку.

- Дальше? Дальше была Светунька… С ней мне повезло особенно. Крепкая детка, очень крепкая. И из списка товаров тех удачливых ребят. С товаром обращались поаккуратнее, не использовали для обогрева кроватей. А ей несколько не хватало крепких объятий… - Стас вдруг закашлялся, замолчал, задумался и продолжил на полтона спокойнее. - Светунька была той, кого не я поимел, а кто поимел меня. Во всех смыслах. Стервочка-припевочка…

- Кто был твоим сообщником?

- Мих-Мих! - воскликнул Стас таким голосом, словно это было очевидно.

«Отчим Оксаны, прямо с собеседования отправился к Еве», - сообщил Барс. - «Значит, можно выдохнуть. Девушек отцу Николаю на вразумление и с этим закончить…»

И тут же в чате у священника всплыло сообщение:

«Немало вам работы привалило, отче…»

«Справлюсь, Михаил Сергеевич. Если девочкам получится нужное дать, то они и сами справятся. … Просто ещё один пример человеческой аморальности. Они уже с этим научились не выживать, но жить. Не им ломаться от такого, уж, поверьте. Я уже этих девочек заметил, хотя обе церковный приход стороной обходят».

«Одно дело, что ими привычно попользовались… другое, что сейчас он их по сути на всю базу ославил, да ещё выставил куклами, которые он смог использовать, как захотелось».

«Они не одни в этой боли. Это тоже будет поддержкой. К тому же, на базе есть те, кто отреагирует не привычно им, пожалеет, утешит, скажет какие-то слова… Если возможно, когда процесс закончится, скажите пару слов вы, Михаил Сергеевич. Что девочки, попав в подобную с Анной ситуацию, найдут помощь. Даже если те, кто посягнул на них, находится в их глазах почти под вашей рукой».

«Хм… Дельно. Не мастак я речи толкать, но попробую».

«Здесь важны не слова… Но эмоции, которые вы вкладываете, Михаил Сергеевич».

Одновременно со словами батюшки в чат искателей упало сообщение от Камы:

«Биг босс, продолжаю?»

«Давай», - ответил Барс, хотя слушать Стаса было уже тошно. Каме не меньше, но дело надо было довести до конца.

- Были ли у тебя ещё сообщники? - сурово спросила она.

Стас неожиданно налился алым цветом и, смешно раздувая щеки, заявил:

- Ещё двое, с одним я почти договорился, но этот сопляк Денис на утро уже ничего не вспомнил…

Ёж нахмурился, делая у себя пометку, Барс же остался внешне равнодушен хотя и насторожился. Время для анализа информации будет, благо записи останутся и можно будет потом без нервов пересмотреть весь процесс и подготовить аналитику… для самого себя.

- Вторым, - провозгласил Стас, ещё более дурашливо кривляясь, - был одноногий старик. Но он хотел не ту близняшку, а другую. Которая работала под его началом.

Пока присутствующие в зале суда пытались понять, что происходит, в своей мастерской в голос заржал Иваныч. Аня ошалело на него уставилась, затем на кривляющегося Стаса, опять на хохочущего старика.

- Да что происходит?! - возопила девушка.

- Не поняла, егоза? Тебя не смутило, каким он был покладистым?

- Э… нет…

- То он чистую правду говорил, теперь чушь порет. А вот разобрать, так это или нет - будет не так уж просто.

- А… э…

- Нет, ты можешь, конечно, решить, что я резко воспылал к тебе страстью… да увы, староват я для таких подвигов. Так что отвисай и бери паяльник, контакт сам себя не поправит.

- А… да… - все ещё заторможённая девушка вернулась к работе, начиная нервно хихикать.

Кама в зале трибунала дёрнулась и с долей паники глянула на свой неожиданно завибрировавший планшет. От Евы пришло всего одно сообщение, одно-единственное слово: «врёт».

И Кама повторила, стараясь держаться уверенно:

- Ты ведь сейчас лжёшь перед лицом всей базы!

Стас притих, алый цвет с лица сошёл, став почти нормальным, и он снова захохотал:

- Конечно же, дурашка, я вру. Зачем мне говорить правду? Я хочу, чтобы боль моральная раздирала вас, уродов, с головы до ног, чтобы каждый, вас видя, старался плюнуть вам в лицо, чтобы… - Стас захрипел и дико закашлялся, без сил сполз по решётке на лавку и сказал неожиданно опустошённо: - я ведь просто хотел своё место под солнцем, и эту тварь, которая предпочла мне другого… Ничего больше…

- Что же, - Кама взглянула на судий. - В дополнение к первоначальному обвинению в попытке изнасилования, добавляю лжесвидетельство перед лицом трибунала и нанесение морального вреда ещё трём жительницам базы, клевету в отношении двух жителей базы. Прошу у трибунала высшую меру наказания.

Барс коротким сообщением с планшета предложил первому высказаться отцу Николаю, затем Лизе. Сам он собирался резюмировать.

Священник смотрел уже не на Стаса, он уже выстраивал в голове план работы с девочками.

- Казнить было бы слишком легко для него. Мой голос «за».

Лизанька же для большей части базы открылась с новой стороны. Милейший человек, она неожиданно резко сказала:

- Я бы для этой гниды пиратскую казнь предпочла. Пару десятков надрезов и скинуть живьём к акулам. Но за неимением ничего столь мучительного… согласна на высшую меру.

- Поддерживаю высшую меру, - спокойно произнёс Барс. В отличие от двух других судей, он отлично понимал, что то, что ждёт Стаса, пожалуй, хуже любого варианта казни. Но вот им этого знать не стоило.

- Единогласно, - громко озвучивала Кама. - Что ж, у всех есть свои дела, если у трибунала добавить нечего, предлагаю заседание закрыть.

- Мне есть что добавить, - опять взял слово командир Искателей. Дождавшись кивка Камы, подтверждающего, что камеры смотрят на него, мужчина негромко заговорил, отпустив напускное равнодушие. - Ну, вот и урок нам всем, что бывает от недостатка информации… да и не только от этого. Собственно, главное, к чему я хочу призвать вас всех, не молчите. Даже если вы считаете, что ваш обидчик забрался чрезмерно высоко, да даже входит в руководящий слой нашей базы - не надо молчать и бояться. Виновный в нарушении Кодекса должен понести наказание… но не забывайте, что и лжесвидетельствование тоже очень серьёзный проступок. Мы здесь для того, чтобы выстроить новую жизнь на обломках рухнувшего мира, и, если мы не будем помогать друг другу, долго не протянем. Я не хочу, чтобы здесь цвела грязь, думаю, вам это тоже не по душе. Выводы делайте сами. И девушки, попавшие в ловушку этого человека - не прячьтесь по углам. Если вам нужна помощь - её окажут. Если нужна поддержка - тоже. Но вот мучить самих себя - не надо. Это ни к чему не приведёт.

- На этом, - тихо подытожила Кама, - мы закрываем трибунал. И я хочу верить, что следующий повод для встречи в этом зале, у нас выдастся ещё не скоро. Берегите себя…

И на этом камеры резко погасли. Хорошо ли, плохо ли, но на этом была поставлена точка. И всей Руси предстояло научиться с этим жить…