Прошла неделя, за ней вторая. Уже даже преподаватели забеспокоились о дальнейшей судьбе мистера Гарри Блэка, но результатов пока не было даже у директора.

Профессор Дамблдор всё чаще скрывался в своём кабинете, а по Хогвартсу шли шепотки. Гарри и не узнал бы обо всём этом (с чего бы кто-то ставил мальчишку в известность о подобном?), но когда он сидел в библиотеке, проплывая мимо Толстый Монах – привидение Пуффендуя, остановился рядом и спросил:

- Из-за вас, милый мальчик, разногласия возникли уже даже среди преподавателей. Постарайтесь блюсти заветы своего факультета и скрывать последствия своих поступков.

Гарри только рот открыл. По сути ему даже не намекнули, ему поставили в вину, что он очень громко нарушил правила и призвали в следующий раз эти самые правила нарушать… потише!

- Не пойман, не вор, - пробормотал мальчик, снова закрываясь от окружающих страницами толстой энциклопедии.

Малые ученические чары были достаточно примечательной категорией. Помимо того, что они содержали в себе некий перечень простейших заклинаний для вывода пятен от чернил с бумаги, ткани, учебников, в них содержались различные «шпаргалочные» заклинания, простейшие заклинания для учебников, свитков и прочего.

Среди всего этого было одно интересное заклинание, которое позволяло нанести определённые «кричащие» метки. Использовали их для того, чтобы не пропустить проявление преподавателей. Брали два пергамента. Один пергамент помещался на территорию, становясь чем-то вроде барьера. Второй пергамент выступал как принимающая сторона. Как только невидимый барьер пересекал конкретный человек, на втором пергаменте вспыхивали буквы.

Заклинание, чудилось Гарри, было достаточно полезным. По крайней мере, его можно было использовать для того, чтобы вовремя спрятать последствия своих деяний – в лечебнице от мадам Помфри, в библиотеке – от мадам Пинс.

Правда, первая же попытка (как и все последующие) окончилась неудачей. И Гарри, понимая, что ему не хватает чего-то очень-очень простого и базисного – вроде того, что учат маленькие волшебники, когда они ещё совсем маленькие, пришлось искать книгу, где можно найти то, чему не учили его – маггла.

С такими книгами сидеть в библиотеке было не очень мудро, поэтому набрав с собой гору литературы, мальчик, пользуясь своим свободным доступом, возвращался обратно в лечебницу, задвигал ширму и забывал обо всём на свете.

Маленькие волшебники оказались настоящим… волшебством, хоть это и звучало тавтологией. Дело было в том, что магия к этому моменту не формировалась в той мере, когда её можно было использовать. Она была хаотической, не упорядоченной. Естественно, по своему желанию что-то применять малыши практически не могли, даже если каким-то образом к ним в руки попадали волшебные палочки членов семьи.

Исключений было два.

Во-первых, у детей магов было что-то сродни «зарядки», только направлена она была не на тело, а на магический потенциал.

Гарри не понял большую часть абзаца, в котором об этом было сказано, поэтому даже выписал его, чтобы потом спросить у бабушки, что означают все эти мудрёные термины.

Он понял самое важное – что магия нуждается в зарядке так же, как и тело.

Во-вторых, были детские волшебные палочки, которые имели определённую особенность. Они помогали придать слабому магическому потоку ребёнка видимость, и учили малыша концентрировать его и направлять. Среди детей было очень мало тех, кто в итоге действительно мог управлять потоком, но они делали немалые шаги на пути к управлению собственной магией.

Запомнив, что летом надо вообще посмотреть, что собой представляет детская волшебная палочка, Гарри снова вернулся к энциклопедии и понравившемуся ему заклинанию «личностно-сторожевых и оповещательных чар».

Он настолько ушёл в текст и свои попытки справиться с непослушным заклинанием, что вернулся в реальность только от постороннего голоса:

- Впервые вижу, чтобы кто-то пытался взять измором заклинания из этой энциклопедии. Позвольте дать вам небольшой совет, молодой человек. Этот сборник не является сборником рецептов, готовых к немедленному применению. Если внимательно взглянете на структуру заклинаний, в нём содержащихся, вы можете увидеть, что в них намеренно оставлены некоторые блоки, из которых, как из кирпичиков, строятся подобные «модульные» заклинания. Для того, чтобы они заработали, необходимо правильно подобрать вложенные чары и привести их в действие в верном порядке. Но довольно теории, я пришёл сюда не за этим. Мистер Гарри Блэк. Я правильно понимаю?

Мальчик с восторгом внимавший словам гостя, закивал, и только сейчас сообразил, что неплохо было бы его рассмотреть.

Впрочем, практически тут же он сообразил, что ничего интересного во внешности прибывшего мужчины нет. Более того, его черты кого-то Гарри напомнили, кого-то знакомого и в то же время чужого.

Внимание ловца не было рассеянным, да и взгляд был острым. И почти сразу же в голове мелькнула мысль, что так мог бы выглядеть... сам Гарри, повзрослевший и, к тому же, будучи точной копией отца, только глаза – мамины!

Это было неправильно, это было, определённо, ненастоящим обликом гостя. Но мальчику хватило и выдержки, и спокойствия, и показного равнодушия, чтобы не выдать своего узнавания.

Гость устроился у кровати ребёнка, вытащил целую гору непонятных диковинок и расставил их все на столе. Блестящие, матовые, немного ржавые, хрустальные – каких только здесь не было! Объединяло эти игрушки только одно: на прикроватную тумбочку гость ставил их безмолвно, а спустя мгновение они все приходили в движение. И уже спустя пару минут тумбочка была полна шуршащих, гудящих, мурчащих и даже повизгивающих предметов!

- Как они возбуждены, - пробормотал мужчина, - удивительный результат, право слово.

- Здравствуйте, - пробормотал Гарри, ощущая себя не в своей тарелке, и тут же постарался скрыть растерянность за вопросом: - а это плохо? Что они такие громкие?

- Не совсем, мистер Блэк. Вы не видели их никогда? … Впрочем, что я. Вас воспитывали магглы, поэтому ничего удивительно. Это злобомеры. То, что они себя так ведут, означает, что в воздухе слишком много того, что маги далёкие от науки называют «миазмами». Они правы и неправы одновременно.

- Это я... источник этого?

- Нет. Не вы. И тем удивительнее ситуация, мистер Блэк. Я ваш куратор из больницы Святого Мунго. Нам пришли ваши образцы, и возникла необходимость лично с вами пообщаться. Как я заметил, несмотря на то, что ваши попытки не дали желаемого результата, тем не менее – вы являетесь источником творимой магии. Светлой магии.

- Вы видите чужую магию?

- Через специальные очки, - кивнул гость. В уголках его губ спряталась улыбка, едва заметная. – В мире магии есть много устройств, которые позволяют облегчить жизнь простому магу. И это не только очки, которые позволяют видеть магию, но и многое другое.

- А раньше? – спросил Гарри тихо, видя, что гость не собирается продолжать свою фразу. – Это же было заклинанием?

- Да, мистер Блэк. Раньше это было заклинанием, которое теперь утеряно. Правда, удобно?

«Удобно?»

Для чего удобно, Гарри не понял. И ощущение было такое странное, что гость разговаривает с ним и не с ним одновременно.

- Что ж, - мужчина встал, потом неожиданно снова вернулся на стул. – Давайте проверим ясность вашего мышления, мистер Блэк. И это будет последней проверкой на сегодня, если всё в порядке, то уже завтра вернётесь на занятия.

Мальчик ошалело кивнул, «специалист из больницы Святого Мунго» был очень-очень-очень-очень-очень странный.

Вот только Гарри не хватало опыта, чтобы облечь свои ощущения в слова или хотя бы в понимание. Будь здесь взрослый человек, он легко бы сказал, что в госте такого неправильного: чужой облик был ему чужд, он двигался с грацией другого тела, руки и ноги для него были слишком длинными, слишком резвыми. Он то и дело что-то задевал, чего-то касался.

И глаза. Возраст многих магов выдавали только глаза. Далеко не все позволяли себе видимую старость. Существовал целый спектр средств от дозволенных до запрещённых, которые позволяли оставаться здоровым и молодым, или, по меньшей мере, таковым казаться.

Глаза этого гостя были очень мудрыми и очень старыми.

- Итак, мистер Блэк, проверим ваш разум очень простым способом. Открывайте энциклопедию.

Мальчик, взглянув на гостя ещё более недоуменно, чем до этого, подтянул к себе толстый талмуд. Вздохнул расстроенно, скользнув взглядом по настолько понравившемуся ему заклинанию.

Проверяющий покачал головой. Откуда взялась палочка в его руке, Гарри не увидел, он увидел только магию. Лёгкий каскад заклинаний гость проговаривал очень чётко, но мальчик не мог понять ни слова.

Результат – да, был хорошо виден.

И том, который поднялся в воздух, увеличился раза в три, четыре, опустился обратно, сам по себе зависнув к Гарри обложкой, и текста там тоже стало намного больше.

- Студенческая фишка. Студенты любили в те времена… - гость подавился, закашлялся. Но теперь мальчик был уверен в том, что этот странный мужчина пытается скрыть смех.

Всё так же недоумевая, Гарри вгляделся в энциклопедию. И испытал нешуточное разочарование. Да, текста стало больше, но теперь он весь был на неизвестном языке! Непонятные закорючки шли по страницам не только слева направо или справа налево, но и сверху вниз и обратно! Стояли соответствующие пометки, которым студенты пользовались на парах зельеварения.

- Маголатынь, - сообщил гость, любовно поглаживая книгу по корешку. - Уникальный язык, его систематизировали, а впоследствии расширили и дополнили Мерлин и Моргана. Их самоучитель по маголатыни был первым и последним их совместным трудом. Итак, мистер Блэк, теперь на странице нет логических дыр, зато вы не понимаете языка! Выбирайте, какое именно заклинание вам кажется правильным. Я переведу вам его на язык повседневной магии. Если вы выберете верно - получившееся заклинание будет вашей наградой. Если же нет, то я сделаю свои выводы. Прошу.

Как заклинание на неизвестном языке могло помочь сделать выводы о разуме Гарри, мальчик не понял. Он много не понимал.

Не дорос! Мелочь. Ублюдок. Бастард.

Ты не поймёшь, даже если тебе это разжевать и в рот положить!

Да что вы от него хотите, он просто отбросок!

Гарри дёрнулся от неожиданности. Почему это вдруг всплыло в голове?! Уже несколько месяцев, как прошлое-которого-не-было, не возвращалось к нему.

Мужчина сидел на стуле, даже не пошевелился, и ждал.

И волей-неволей маленький маг вернулся к энциклопедии. Если это задание ему дали, значит оно в какой-то мере выполнимо? К тому же, он столько времени сидел с этим заклинанием. Должно же быть что-то, что ему поможет.

Какая-то мелочь возможно. Или направление текста.

Что-то определённое.

Что-то …

Текста было очень много, знакомых букв, слов – ничего подобного. Была логика. Структурированная логика, которая встречалась в учебниках по зельеварению.

И если следовать этой логике…

- Вот это! – указал Гарри на малозаметную строчку.

Гость не ответил.

В палате как-то неожиданно стало очень многолюдно и очень многошумно. Преподаватели, помощник мадам Помфри, сама мадам Помфри – все что-то говорили, спрашивали, задавали вопросы.

Гарри буквально оглушило этой волной.

И добавляя ему неприятных ощущений, уже застывшие, «заснувшие» злобомеры разразились ещё более громкими воплями, чем раньше.

Естественно, всех посетителей мадам Помфри выгнала из палаты, сообщив, что им здесь не место. Гарри остался один: растоптанный, измученный. Он так и не понял, чем закончилась проверка этого самого специалиста, что всех настолько встревожило и испугало, что в лазарете появился даже директор.

Всё, что у него осталось – это лёгкий звон в ушах, требование мадам Помфри немедленно вернуться в постель и клочок бумаги, намертво зажатый в кулаке…