На какое-то время Хогвартс замер в восхитительном спокойствии. Ничего крамольного не происходило, не было никаких тревожных сигналов. Просто дети, просто там взрыв, там потоп, там землетрясение, там урок зельеварения пошёл не по плану, и весь первый этаж затопило пеной, там вместо потолка случился пробой, и вся школа чихала от облаков тополиного пуха, а там просто окно исчезло, когда на седьмом курсе студенты слегка переборщили с заклинаниями. Просто школа магии, что поделать, только получать удовольствие.

Ли Джордан с хохотом рассказывал об этом в Большом зале. Магическая студенческая газета (а здесь такая, оказывается, была), рассказывала обо всех курьезах тем, кто не присутствовал на стэндапах обаятельного студента.

О том, что Тайная комната снова открыта, словно и забыли все Жертв не было, странные буквы, ну, что поделать, бывает.

Мысли всех занимало другое: надвигалась церемония распределения команд квиддича! Студентов интересовало, кто именно откроет сезон и первым выйдет в полуфинал. Вариантов, как легко понять, было немного, тем интереснее всем был результат. Помимо основных соревнований в этом году должны были быть ещё и соревнования команд младших, тех, где собрались не вошедшие в основной состав ребята. Для зрителей это было ещё одно интересное мероприятие, для самих участников – возможность проявить себя и войти в состав. Для тех, кто там был уже не первый год, зачастую это был ещё и последний шанс попасть в основной состав сборной. Некоторым этого всё-таки хотелось, просто не складывалось, просто нервы… не выдерживали. Такое бывает тоже.

Порой бывало, что на соревнованиях младших составов происходили куда более жаркие и интересные бои в воздухе, чем на основных. Так, например, в своё время яркой победой братья Уизли отличились именно здесь, убедив капитана команды Гриффиндора (тогда ещё не Оливера Вуда) в том, что они хороши для основы.

В этом году для Деррека и Драко эти соревнования были большим шансом склонить на свою сторону мнение Маркуса о том, кто именно должен стать частью основной команды Слизерина. Для Дафны такой матч должен был доказать (в первую очередь ей самой), что она может играть в квиддич, пусть даже девочка, аристократка и вообще.

- Осталось, чтобы мисс Гермиона Грейнджер подала заявку в клуб квиддича, - пробормотал Гарри негромко, опускаясь в кресло сбоку от друзей. Драко и Дафна одинаково удивлённо на него посмотрели и дружно засмеялись.

Дафна быстро-быстро покачала головой:

- Мисс Грейнджер милее книги и профессор Локонс, с которым она проводит шесть дней в неделю. Проводила бы все семь, если бы профессор по воскресеньям присутствовал в Хогвартсе.

Гарри медленно кивнул:

- Верно. Странно было бы предположить, что Гермиона решится на что-то подобное… - и решительно поменял тему, - что ж, оставим квиддич за пределами нашего разговора. Драко, что сказал лорд Малфой… по поводу прекрасного практикума?

- Что он запросит документы Локонса и уточнит, кто его рекомендовал. Но в рамках бюрократической машины ничем помочь не может, нам просто нужно быть осторожнее.

- Мы учимся в «безопасной школе магии»? – съёрничал Блэк, - или мы находимся в месте, где за каждым поворотом нас может что-то убить?

- Полагаю, вариант номер два, - юный лорд Малфой даже не подумал прятать сарказм в словах, даром, что подростку он, вроде как, не полагался. – Достаточно вспомнить первый год…

- Оставим первый год первому году, он прошёл, мы в безопасности. Просто открыта некая «тайная комната», про которую нет новостей.

- Что может быть печальнее на свете, чем повесть о студентах, которым не дали поиграться с чем-то опасным… - Дафна смутилась, поймав два ошеломлённых взгляда. – Что? Курс классической литературы. Я тоже… подумала, что не помешает получить образование магглов. Глядя на мисс Грейнджер, мне уже не кажется это таким глупым времяпрепровождением, тем более что она согласилась мне помочь, если какие-то темы будут непонятными.

- Ещё немного, и нам нужно будет открыть клуб: «В школе магии занимаемся немагическими уроками»! – Драко весело фыркнул и задумался. – Дафна…

- Да? – девочка подняла на него смеющиеся глаза. – Ты тоже об этом подумал?

- У тебя больше возможностей. Узнаешь, что нам нужно для такого клуба?

- Узнаю. Но сразу тебе скажу, что четверых человек не хватит. И шестерых – тоже. Для открытия своего клуба нужно десять человек, и чтобы в следующем году прибавилось минимум ещё трое.

- Регламентировано даже это?

- На самом деле много больше, насколько я помню, - девочка задумалась. – Но я узнаю подробнее, и мы вернёмся к этому разговору.

- Не в этом году, - пробормотал Гарри, сползая пониже в кресле, а потом неожиданно устало зевнул. Тренировки выматывали.

- Почему не в этом году?! – расстроилась Дафна.

- Потому что создавать свой клуб можно только с третьего года. Вместе с тем, когда можно покидать Хогвартс, чтобы посетить Хогсмид, - сообщил серьёзно мальчик.

- А как связано? – Драко отложил учебник по зельеварению, чтобы взять пергамент для выполнения работы.

- Что-то магическое. Аналогично тому, что профессор Снейп говорил нам на протяжении первого курса. Мы сможем пока только экранировать свою магию. На третьем курсе на ЗОТИ нам расскажут и (он надеется) научат другому способу. Видимо, какая-то взаимосвязь есть с этим.

- Видимо? – уточнила Дафна серьёзно, уже понимая, что от тихого мальчика можно ожидать порой совершенно невероятных выводов и порой не просто глубоких, а глубинных знаний за пределами любых курсов. Откуда и почему – она не спрашивала, просто приняла, как данность. Как и то, что не стоит об этом распространяться.

- В наших учебниках этого нет, в других учебниках это настолько «очевидно», что тоже никто об этом не упоминает. На это постоянно ссылаются, но не более того, - Гарри чуть задумчиво потёр кончик носа. – Как-то так.

- Как-то так, - повторила за ним эхом Дафна. – Но странно, что мы так мало знаем. Хотя на втором курсе обучения…

- Всего на втором курсе обучения, - серьёзно поправил её Драко.

Гарри взглянул на друга задумчиво и снова вернулся к учебнику на латыни.

Домашнее задание по предметам он уже сделал. Всего один раз он решил, что вначале надо разобрать ещё часть практикума от наставника, но появившаяся Эмера его отругала и на пару дней закрыла от него доступ к практическому заданию, так что… вначале учеба, потом учеба, потом снова учеба…

Как оказалось, создать защитный артефакт будучи подростком, совсем не просто. Нужно очень много подготовить до. И ещё больше изучить теории, чтобы не пострадать самому и не создать проблемы окружающим. Чем Гарри сейчас и занимался. Что его, правда, позабавило, так это то, что практикум подразумевал создание «промежуточных» артефактов, очень маленьких, простых, буквально на один чих.

В письме от Фламеля было пояснение, зачем нужно именно так.

«Творчество, - гласило послание от наставника, - очень тонкая материя. Здесь многое зависит от души, от спокойствия, от уверенности в собственных силах. Именно поэтому важно видеть результаты, которые не просто существуют, которые работают.

Другой важный момент – это поиск собственного стиля в артефактах. Но об этом мы поговорим позднее. Пока вы будете на практике изучать результат своих действий… и не только своих, там это будет нагляднее».

Про наглядность Гарри пока было не очень понятно, поэтому он терпеливо ждал этих самых практических результатов, при этом наслаждаясь процессом подготовки к созданию артефакта ничуть не меньше, чем предвкушением его создания.

Будущий артефакт был сложным, многослойным, учитывал какие-то формулы, существование помех, отсутствие помех, нарушение контура, принудительный вызов…

Промежуточные этапы подразумевали знакомство со всеми вложенными частями по очереди. Первой частью было создание простенького-простенького щита, который будет вызван просто при нанесении урона. Конечно, при хлопке ладонью по плечу, он не среагирует, но … мало ли что.

Поскольку Гарри уже решил, что такой артефакт он создаст для Гермионы, все показатели (а это имело значение) он рассчитывал под неё. Какой камень должен быть основой, какое дерево, какие травы, в каких растворах вымачивать, какая именно формула магического щита должна быть вложена в основу артефакта.

И так далее, так далее.

Мальчик не спешил. Качественная теория обеспечивала половину успеха сотворения артефакта. Его интуиция дремала, лишь изредка горловым рычанием «приветствуя» взгляды профессора Локонса на Гермиону.

Невилл рассказал о том, что Рон Уизли записал имя Гермионы в свою тетрадь. А сёстры Патил, проходя мимо Гарри, обсуждая урок, заодно подсказали мальчику для кого была на самом деле эта запись. О том, что мисс Грейнджер использовала уникальное заклинание (боевое против пикси, на минуточку, а не экранирующее собственную магию), Рон передал Златопусту…

Выводы складывались одно к одному. Нехорошие выводы.

Тем же вечером Гермиона снова была приглашена в кабинет к Локонсу, помогать ему с письмами. И на следующий вечер. И на следующий. И снова.

Девочка была в восторге.

Какой мистер Локонс прекрасный! Как он вежлив со своими поклонницами и поклонниками, как он терпелив и деликатен!

Как он интересно рассказывает о своих приключениях! И как хорошо он объясняет самой Гермионе сложные моменты про те или иные заклинания, зелья или артефакты!

В общем и целом, мисс Грейнджер была в неприкрытом восторге.

Драко и Дафна отнеслись к подобному проявлению чувств подружки слегка недобро, но не позволили себе ни выразить это вслух, ни предпринять каких-то действий. А вот Блэк не посчитал нужным так дистанцироваться. Не по-слизерински? Может быть, но Гермиона у него одна, а ему многие говорили, что слизеринцы своих не сдают. Вот он сдавать не будет. Никому. О том, что преподаватель ЗОТИ проявляет нездоровое внимание к студентке, Гарри донёс профессору Снейпу. И не чувствовал себя по этому поводу виноватым.

Знал он и о том, что куратор Слизерина осторожно привлёк внимание куратора Когтеврана, и что уже профессор Флитвик глубоко возмутился происходящим.

С другой стороны заходил мистер Малфой, со стороны бюрократических рычагов он проверял легитимность существования такого профессора в Хогвартсе и возможность его изъятия. Но на большее рассчитывать пока не приходилось.

Тихонько вздохнув, Гарри предпочёл углубиться в теорию, запретив себе думать о том, на что повлиять не мог.

…А Гермиона Грейнджер, счастливо улыбающаяся, бежала по коридору, прижимая к груди тетрадь. Она прекрасно сделала домашнюю работу, получила искреннюю похвалу от профессора Макгонагалл за изящное решение в эссе по поводу трансфигурации жидкости. Сейчас она проведёт несколько часов с обожаемым профессором, затем за ужином поболтает пару минут с друзьями и проведёт вечер за перечитыванием книг профессора Локонса! Разве может быть что-то прекраснее, чем это?

Девочка была совершенно счастлива, и не замечала, что за ней наблюдают. Наблюдают с отчётливой ненавистью, клокочущей в горле.

Какая-то… какая-то грязнокровка захватила внимание! Как … как она вообще посмела?! И зудели пальцы, предлагая создать маленькое, невинное заклинание, такое простое, такое … безопасное. Но был кое-кто, кто стоял в горле Рона Уизли просто не проглатываемой костью. И этому кому-то на ближайших соревнованиях по квиддичу предстояло смириться с поражением и с превосходной горечью осознания того, что «великолепный Гарри Блэк подвёл свою команду».

Но для этого следовало приложить усилия. И не стоило размениваться на грязнокровку. Она подождёт. Её очередь придёт.

Просто не сейчас. Просто… чуть попозже. Потом.